Борьба великих государств Средиземноморья за мировое господство

Спартанцы не оставили после себя ничего значимого, способного увековечить их окончательную победу – если, конечно, история, записанная Плутархом, правдива. В ней показано, что, даже не будучи творцами, они были весьма чувствительными к греческому гению. Вскоре после падения Афин кто-то из пелопоннесских союзников предложил сровнять весь город с землей, а горожан продать в рабство. В это время кто-то пропел песнь из «Электры» Еврипида. Услышав это, все присутствующие были тронуты и почувствовали, что уничтожить такой чудесный город, давший миру столько гениев, – чудовищное преступление.

Глава 4 Греция и Восток

Афинский оратор Исократ отметил, что проклятием эллинской политики того периода было стремление к империи, и нет никаких сомнений в том, что он был прав. Афины, Спарта и Фивы стремились господствовать над Грецией, и все поочередно потерпели неудачу. Как только одна держава начинала приобретать доминирующее влияние, ее соперники тут же забывали о своих разногласиях и вступали в союз, достаточно сильный, чтобы ее сдержать. Эта модель неоднократно повторялась в европейской истории вплоть до XX века. Махинации, соперничество и войны малых греческих городов-государств были миниатюрными предшественниками союзов и масштабных войн, которые веками велись на Средиземноморье.

Однако объединение Греции было временно достигнуто в середине IV века до н. э., правда, не Афинами или Спартой. Объединенная энергия греческого народа тогда повернулась на Восток – в один из самых драматических в истории эпизодов. «Решение греческого вопроса, – пишет Х. А. Л. Фишер, – пришло с неожиданной стороны. К северу от Фессалии, на побережье Термаикоса, жил греческий народ, который был грубее и менее цивилизованным, чем афиняне или коринфяне. Южные греки относились к нему, как, скажем, парижане относятся к провинциалам из Бретани или Лангедока. Это были македонцы – пьяницы, драчуны, страстные охотники, обожавшие преследовать медведя или волка по лесам и равнинам своего богатого горами дома. Они все еще находились на гомеровском этапе развития цивилизации…

Эти грубые горцы, пропитанные суровостью и отвагой севера, образовали самое могущественное государство Греции, во главе которого встал замечательный и удивительно прозорливый царь Филипп Македонский (359–336 годы до н. э.). Филипп был больше чем прекрасный солдат. Он был мудрым государственным деятелем, заложившим основы огромной империи, которую его сыну Александру Великому предстояло создать на Востоке. Чтобы добиться единства Греции, которое освободит его армию для колониальной экспансии в Малой Азии и на Ближнем Востоке, Филиппу надо было прежде всего заставить замолчать всю оппозицию на греческом континенте. Это ему удалось сделать в 338 году до н. э. в сражении при Херонее, где были разбиты объединенные силы Афин и Фив.

Благодаря великодушию к покоренным народам, столь редкому в греческой истории, и серии умных политических маневров Филипп сумел объединить самолюбивые и разъединенные греческие города-государства в союз, основой которого стало свободное членство и равноправие для всех. Но даже при этом он мог бы потерпеть неудачу, если бы вовремя не указал нужное направление – за море на Персию. «Там, – сказал он, – располагается извечный враг всех греков; помните зверства Ксеркса; не забывайте, что мы, греки, никогда не будем в безопасности, пока Персия угрожает нам не только здесь, у нас дома, но также в ионических городах Малой Азии».

Он мог также добавить, что там, за полным островов Эгейским морем, располагается богатая земля и отличные фермы, бизнес для торговцев и многочисленные административные должности в империи, которую он намерен создать. Впервые в истории греки увидели себя не рядом вечно разделенных и враждующих между собой городов, а нацией, объединенной языком, религией и общими традициями. Они поняли, что если только смогут забыть свое взаимное разрушительное соперничество, то получат в свое распоряжение все богатства Востока.

Это была мечта Филиппа, но претворять ее в жизнь взялся его сын Александр. В 336 году до н. э., накануне отправления в Малую Азию во главе объединенной греческой армии, Филипп Македонский был убит.

Александр сразу же заявил грекам, что ничего не изменилось, кроме имени царя. Это было гордое бахвальство. На самом деле начало своего правления он посвятил утверждению своей власти в Греции. Греки, как всегда, разделились в тот самый момент, когда почувствовали, что отстаивание своего превосходства может принести им хотя бы малейшую выгоду.