Борьба вокруг идейного наследия молодого Маркса

Что касается современных ревизионистов, то в их работах можно обнаружить еще более сложный комплекс влияний различных буржуазных философских концепций; важную роль при этом играет позитивистский поверхностно-эмпирический метод изложения ранних работ Маркса, иногда громко называемый «имманентным методом исследования». Например, Лефевр, характеризуя позицию Маркса в рукописи 1843 г.[113], даже не пытается выявить внутреннюю логику его мысли, не различает на данном этапе развития Маркса остатки взглядов, характерных для предыдущего этапа, и не подмечает зародыши новых, подлинно научных воззрений, которые в будущем составят основное содержание марксизма. Он не отличает фейербахиански-гегельянские элементы от подлинно научных, выводы абстрактно-спекулятивного характера – от основанных на точном анализе действительности, хотя необходимость такого рода различений и провозглашается на первой же странице статьи. Благодаря такому методу во многих случаях не фиксируется отличие позиции Маркса от позиции Гегеля или Фейербаха, позиции самого Лефевра – от незрелых в научном отношении положений молодого Маркса, что позволяет ревизионистам облачать свои антимарксистские идеи в марксистское одеяние.

3. Антикоммунизм – источник кризиса буржуазной интерпретации ранних работ Маркса

Фальсифицируя путь Маркса к материализму и коммунизму с позиций антикоммунизма, сознательные враги марксизма опираются на наиболее реакционные теоретические концепции, что неизбежно приводит их к глубокому идейному кризису. Характер этого кризиса буржуазной историографии лучше всего можно проследить на примере интерпретации ранних произведений Маркса с позиций клерикализма и так называемого психологического направления в истории философии.

Католическая церковь осуществляет в послевоенные годы поистине крестовый поход против марксистского учения. Головным отрядом в этом походе является орден иезуитов, многовековой опыт которого ныне целиком направляется на подрыв влияния марксизма. В частности, во Франции вышли такие труды видных членов ордена иезуитов как «Марксизм и гуманизм» Биго и «Мысль Карла Маркса» Кальвеза.

Характерной особенностью этих «критиков» марксизма является то, что они не пытаются противопоставлять один период развития марксизма другому, а, наоборот, подчеркивают единство в развитии марксизма. Эту новую тактику врагов марксизма вскрыл Роже Гароди: «Преподобный отец Биго, – говорил французский марксист, – не возобновляет напрасной попытки своих предшественников противопоставить „молодого Маркса“ Марксу – автору „Капитала“, Марксу периода зрелости; наоборот, он подчеркивает преемственность и единство трудов Маркса»[114].

Эта тактика антикоммунистов отнюдь не означала внезапного прояснения их сознания и перехода на научные позиции в характеристике истории марксизма. Напротив, используя либерально-ревизионистскую интерпретацию ранних произведений Маркса, католические критики распространяют эту интерпретацию на весь марксизм – в этом они и усматривают единство истории марксистского учения. Если первые противопоставляли «Экономическо-философские рукописи» Маркса «Капиталу», то вторые пытаются доказать, что «Капитал» представляет собой лишь логическое развитие рукописи 1844 г. и целиком опирается на теорию отчуждения.

При этом дело изображается таким образом, будто молодой Маркс целиком стоял на позициях спекулятивной гегелевской философии. «Феноменология духа просто превратилась в феноменологию труда, – пишет Биго, – диалектика отчуждения человека – в диалектику отчуждения капитала, метафизика абсолютного знания – в метафизику абсолютного коммунизма». Таким образом, «Маркс всю свою жизнь останется гегельянцем»[115]. Отсюда делается вывод, что целиком несостоятельны и зрелые произведения Маркса, поскольку теоретической основой их являются философские спекуляции Гегеля.

Отвергая все творчество основоположника марксизма, католические критики действуют более последовательно, чем либерально-ревизионистские интерпретаторы молодого Маркса. Но именно эта последовательность, продиктованная неприкрытой враждой к коммунизму, и обнажает идейный кризис буржуазной историографии: аргументируя свою позицию, католические критики вынуждены вновь обратиться к отождествлению молодого Маркса с Гегелем – приему, устаревшему даже для буржуазной историографии. Следовательно, антикоммунизм вынуждает буржуазную историографию пятиться назад, возвращаться к старым позициям, которые более надежно изолируют буржуазную идеологию от всякого соприкосновения с марксистским учением.