Борьба за будущее: Интроекция (СИ)

       Синдзи непроизвольно захихикал и расслабился. Он очень боялся, что с суровой учёной ему не о чем будет поговорить и в отсутствие Мисато они просто будут молчать. Но Рицко оказалась хоть и строгой, но вполне общительной женщиной.

       — Иди сюда, наглая птица, — посадила она уаркающего пингвина к себе на колени. — Ну, рассказывай, как жизнь молодая? Хорошо кормят?

       — Уарк! — довольно ответил Пен-Пен, кивая в сторону Синдзи. А тот потихоньку недоумевал от такого диалога.

       — Не обижают?

       — Ур-р, — помотал он головой.

       — Как тебе новый сосед по квартире?

       — Уарк-уарк! — пингвин перебежал на колени Синдзи и сразу же начал ласкаться.

       — Прекрати, щекотно! — рассмеялся Синдзи.

       — Запиши в копилку своих достижений, Икари-кун, — ты ему сразу же понравился.

       Он посмотрел с изумлением на Акаги:

       — А разве он не со всеми такой?

       — О, ты не видел, какая была война между Мисато и Пен-Пеном. Настоящая Иводзима.

       — Уа-арк! — пингвин принял боевую стойку, подтверждая сказанное женщиной.

       — Неужели? — Синдзи всё ещё не верил. — И кто же победил?

       Пен-Пен тут же выпятил грудь и похлопал по ней крылом.

       — Ты, мой пернатый друг, как и Курибаяси, потерпел меньше поражений в битвах, — щёлкнула Акаги его по клюву. В ответ он её нежно куснул, отчего учёная тихо ойкнула, — но в итоге всё равно проиграл Смиту.

       — Это как? — удивился юноша.

       — У тебя и вправду есть пробелы в истории, Икари-кун.

       — Я не совсем уловил, при чём тут реальная битва Тихоокеанской войны полувековой давности.

       — Ну, Пен-Пен же смирился и стал жить с Мисато, так?

       — Так.

       — А значит, согласился есть то же, что и она. Но раньше он был ох какой привереда.

       Тут же прозвучал грустный «уарк», после чего пингвин ещё сильнее прижался к юноше.

       «Железная логика», — подумал Синдзи и нервно усмехнулся.

       — А вот и я! Проголодались? — явилась хозяйка с подносом, на котором расположились четыре глубокие тарелки с массой, похожей на лапшу с карри, различные закуски, а также три банки: одна — с колой, две — с пивом.

       — Уарк! — первым отреагировал на странные запахи пингвин.

       — А ты, Пен-Пен, предатель! — пожаловалась Мисато. — Будешь сегодня свои слюньки кушать.

       — Уа-арк! — птица тут же запрыгала вокруг Кацураги, моля о пощаде.

       — Жестоко, Мисато-сан, — неодобряюще бросил Синдзи.

       — А ты как думал она Пен-Пена приручила?

       — Мне в подчинении иногда давали натуральных кретинов, которые не знали, где право, а где лево, — Мисато поставила поднос на столик и уселась рядом с остальными. — Что мне пингвин, у которого ай-кью на треть больше, чем у любого среднестатистического рядового.

       Пен-Пен сразу устроился рядом со своей хозяйкой, ластясь к ней. Кацураги всё же сжалилась над пингвином и поставила рядом с ним тарелку. Счастливый «Уарк!» раздался по всей квартире.

       — Во всяком случае, моё солнышко куда как круче твоих котов, Риц, — Мисато погладила птицу по пузу, — а то они у тебя вечно повиснут в проходах, не понимая, хотят выйти или остаться. Как это бесит!

       — Ничего ты не понимаешь, — Акаги покосилась на ужин. — Состояние кота не может быть объяснено с позиции классической физики. Коты описываются квантовыми уравнениями и могут находиться в состоянии принципа суперпозиции, когда они одновременно выходят из комнаты и одновременно в ней остаются.

       Юноша не мог понять — это она так шутит или нет? Ибо выражение лица учёной нисколько не изменилось.

       — Да-да, наверное, твои когтистые ленивцы брали уроки у кота Шрёдингера — тот был мастером в этом.

       — Как и Ангелы, — слегка усмехнулась Рицко.

       Синдзи, мало что понимая в их разговоре, ради разнообразия неодобрительно повозился палочками в своей порции, перемешивая странную субстанцию из лапши и соуса карри. Однако, принюхавшись, он мог точно сказать, что сие, с позволения сказать, «блюдо» куда как аппетитнее американских сухпаёв, особенно на вид.

       — Ну что вы, не стесняйтесь! — одной рукой Мисато вскрыла банку пива, а другой занесла палочки над своим кулинарным творением. — Приятного аппетита!

       И тут же по-армейски набросилась на долгожданную еду, поглощая с невероятным аппетитом. Её подопечный и подруга не обладали военным опытом — не познали связанных с ним лишений, поэтому решили аккуратно подойти к процессу.

       — Ну что ж, — произнесла Акаги, пытаясь оставаться беспристрастной, — приятного аппетита.

       — Да, приятного, — кивнул Синдзи и отправил к себе в рот первую порцию.

       Первое его впечатление: «Хорошо, что готовлю я». Второе было более конкретное: «Острое!» Третье: «Офигеть острое!» Еле жуя, юноша медленно глянул на старавшуюся сохранить невозмутимость интеллигентную женщину с докторской степенью. Да только на её лице всё было прекрасно написано.

       «Чёрт, насколько же оно острое!» — взмолился Синдзи.

       — Мисато, как можно было испортить уже почти готовую еду? — Рицко удалось сдержаться: помог глоток холодного слабоалкогольного напитка. — Пиво нормальное — уже прогресс.

       — Что? А по-моему, очень даже вкусно! — довольная хозяйка квартиры перевела взгляд на своего питомца. — Так, Пен-Пен?

       Синдзи мог поклясться, что птица сглотнула от страха пробовать ЭТО.