Борьба за мир

— Вот именно: «Я ничего не знаю, я ничего не понимаю: я гражданский человек». И имейте в виду, раз вы были в этой комнате, к вам будут лезть с расспросами.

— Понимаю.

— После этого я вам полностью доверяю. Так ведь, Макар Петрович?

Тот пожевал толстоватыми губами и кивнул головой.

— Видите, какой у меня начальник штаба: лишнего слова не произнесет. Кивнул — и все. А что это: то ли он согласен, что вам можно доверять, то ли правда то, что я говорю о тайне, то ли то, что к вам будут приставать с расспросами?

— Все, — сказал Макар Петрович и снова пожевал губами.

— Видали? Ну, ладно. Пока собираются генералы и полковники, я вам кое-что поясню, Николай Степанович, — и Анатолий Васильевич подвел его к карте. — Видите, как тут все разрисовано? Говорят, Орловско-Курский узел. Это не совсем точно. Здесь дуга, вернее две дуги. Вот это Орловская дуга. Она лежит колечком к нам и тянется примерно с северо-запада на Мценск, с Мценска по реке Зуша на село Тяжи, затем уходит снова на запад, вплоть до Черни. А вот новая дуга — Курская. Эта дуга лежит колечком на запад и тянется примерно от Черни через Рыльск — Сумы на Белгород, — Анатолий Васильевич чуточку помолчал, дав возможность Николаю Кораблеву рассмотреть карту, и снова заговорил: — С военной точки зрения выгоды с той и другой стороны равноценны: они могут ударить с Рыльска на Курск.

— Ничего подобного, — произнес Макар Петрович так, как будто дело касалось его чести. — Со стороны Орла на Курск и со стороны Белгорода на Курск.

Анатолий Васильевич в упор посмотрел на него.

— Зря держим человека здесь: ему бы работать в генеральном штабе, — и продолжал, словно никакой реплики и не было. — С Рыльска на Курск… Прорвав тут линию нашей обороны, расчленив фронт, они ринутся…

— Не ринутся, — снова вступился Макар Петрович уже более сердито.

— Но ведь есть же данные, что они готовятся к удару со стороны Рыльска! — прикрикнув, проговорил Анатолий Васильевич.

— Демонстрация. Обман, — все так же упорствуя, Еозразил Макар Петрович и, подойдя к карте, стал тщательно вычерчивать стрелу от Орла на Курск; вычертив ее (аккуратно, с ровными загибами к острию), он сказал: — Вот так ударят, — и тут же вычертил новую стрелу со стороны Белгорода на Курск. — И вот так.

Анатолий Васильевич, видимо, хотел сказать какое-то злое слово: глаза у него задрожали, а губы вытянулись, но сдержался, чуть подождал, затем, встряхнувшись, проговорил:

— Возможно, они ударят со стороны Орла и Белгорода на Курск. Я говорю с вами, Николай Степанович, на гражданском языке, чтобы было понятней. Возможно. Тогда при удачном прорыве вся наша группировка, стоящая западнее Курска, попадет в мешок. Разгромив эту группировку, они ринутся на Каширу, Рязань и таким же путем захлестнут Москву.

— От мысли захватить Москву еще не отказались? — спросил Николай Кораблев и спохватился, видя, как Анатолий Васильевич моргнул, как бы говоря: «И этот лезет с неумными вопросами», — но тот спокойно ответил:

— Увлекательная штука — взять Москву. Но… но мы тоже можем ударить по их орловской группировке с севера и юга, и тогда они окажутся в мешке.

— А силы есть? — снова не выдержав, спросил Николай Кораблев.

— Ну, а как же! Силы? Что это значит — силы? Это не значит только танки, пушки, самолеты, бойцы. Современная война — это не война времен Кутузова. Здесь, на огромнейшем протяжении… ну, километров на четыреста — пятьсот, — Анатолий Васильевич начал водить тупой стороной карандаша вдоль линии Орловско-Курской дуги. — Здесь у нас всюду от трех до семи линий обороны. Что это значит? Это значит, что на очень большую глубину все изрыто окопами, блиндажами, усеяно минами, опутано колючей проволокой, тысячи жилых пунктов, возвышенностей превращены в так называемую круговую оборону. Чтобы пройти где-либо здесь вражеской пехоте, например на линии нашей армии, надо сначала все эти окопы, блиндажи, минные поля, рвы, — все это надо сначала взорвать.

— А у них? — уже осмелев, спросил Кораблев.

— У них? То же самое.

— Но ведь они… вы простите меня, Анатолий Васильевич… может, это все наивно… Но ведь они могут нащупать слабое место в нашей обороне и неожиданно хлынуть в это место.

— Слабых мест нет, — уверенно ответил Анатолий Васильевич, — а относительно неожиданности в начале данного наступления… — Он улыбнулся и задал вопрос Николаю Кораблеву: — Ваш завод где находится?

— В городке Чиркуле.

— Скажите, например, можно в течение недели неожиданно перенести завод в другое место и выпускать там моторы?

— Ох, нет! Год понадобится.

— А тут хозяйство неизмеримо больше вашего. Страна нам прислала сюда столько, что если бы все это повернуть на мирное строительство, мы воздвигли бы два-три новых Орла. Как ты думаешь, генерал? — обратился он к Макару Петровичу.

— Пять, — сказал тот и повторил: — Пять.