Борьба за обед: Ещё 50 баек из грота

Ноги мёрзли – пол был покрыт холодными лужицами. В стоячем воздухе висел плотный медвежий запах. Местами отчётливо виднелись круглые ямы-берлоги, следы лап на полу и огромные следы когтей высоко на стенах. Впрочем, сейчас тут медведей не было – кроме тех, которых несли на плечах сами охотники.

Своды поднялись. Люди попали в иной мир. Их окружили застывшие каменные потоки. Сосульки свисали сверху то толстыми одиночками, то целым ливнем острых игл, вырастали снизу пухлыми столбиками, покрывали стены ребристыми складками, стекали рябыми волнами и поднимались бугристыми уступами. Плоские извилистые гребешки на своде и узкие столбы от пола до потолка, круглые нашлёпки и каскады гладких блестящих наплывов, переливающихся сами через себя, каменные грибы, пни и муравейники. В волнующемся свете пламени всё это медовое великолепие непрерывно колыхалось, как под порывами ветра. Расширенными глазами смотрели люди на живую каменную стихию.

Пара озёр на пути удвоила диво: колеблющиеся стены отразились вглубь, перевернулись и нырнули в бездну, так что люди оказались в центре уходящей вверх и вниз бесконечности.

Стены раздвинулись, их нижние части ушли в непроглядность, в которой смутно виднелись белёсые полосы сталагмитов.

Люди свалили с плеч груз и занялись делом. Вековая тишина каверны наполнилась стуком: мужчины кололи сталагмиты и складывали их друг на друга. Часы тяжёлой работы, усталость, отдых, ожидание посланных за новыми факелами, слезящиеся от дыма глаза, снова грохот и эхо, всё новые и новые скользкие камни ложатся в нужном порядке. Всё как полагается: большой круг, внутри него – две кучи, по бокам – ещё две небольшие кучки, за главным кругом – малый; куски рубленого мяса уложены на стенки и на вершины куч. Всё должно быть соблюдено.

Всё это не зря, всё не напрасно: ритуальные огни зажглись, своды затянул аромат жареной медвежатины, магия началась…

Улики