Борьба за обед: Ещё 50 баек из грота

Улики

Островные миры всегда удивительны. В удалении от остального мира обычные растения и животные быстро становятся причудливыми: кто-то вырастает в гигантов, кто-то превращается в карликов, меняются формы, пропорции и цвета. Едва ли не на каждом из многочисленных островов Средиземного моря возникал свой маленький оригинальный мирок. Один из самых причудливых сложился на Крите. Хоть этот остров и находится почти в середине Средиземного моря, не так уж далеко он отстоит от материка, так что в периоды наинижайшего стояния вод Крит соединялся с югом Греции, или же пролив был совсем небольшим. Так или иначе на остров попадали разные звери – и каждый раз превращались в странных созданий.

В начале среднего плейстоцена, 375–850 тыс. л.н., тут жили крысы Kritimys kiridus – крупнее, чем современные пасюки, хотя и мелкие по более поздним критским меркам; они сменились видом K. catreus. Едва возвышались над крысами полутораметровые слоники Mammuthus creticus (они же Elephas creticus) и бегемотики

Hippopotamus creutzburgi creutzburgi, эволюционировавшие в H. creutzburgi parvus.

Позже, в конце среднего плейстоцена и верхнем плейстоцене, от 300 до 18 тыс. л.н., фауна становится всё чудесатее и чудесатее. Более древних слонов сменили новые – Palaeoloxodon creutzburgi (они же Elephas creutzburgi), в целом похожие на материковых P. antiquus, но на треть меньшего роста и с кривыми, а не прямыми бивнями. К самому концу эпохи сюда добрались P. chaniensis (они же Elephas chaniensis

) – большие для Крита, весом 3,2 т, но всё же на пятую часть меньше материковых. Любопытно, что на Крите слоны со временем увеличивались в размере. Возможно, это было вызвано охотничьим прессом людей, но более вероятно – конкуренцией с оленями, занявшими экологическую нишу мелких травоядных, отчего слоны не могли уменьшиться. Похожая история развернулась на Сардинии.

Мыши на Крите тоже подросли: более древняя Mus bateae уже превосходила современную домовую мышь, а более поздняя M. minotaurus стала ещё больше. Дополняли пейзаж крупные окаймлённые черепахи Testudo marginata cretensis.

Злейшими хищниками в этом мире карликов и гигантов стали птицы: сойки Garrulus glandarius, грифы Gyps melitensis, очень большие беркуты Aquila chrysaetos simurgh, а в особенности – длинноногие нелетающие совы

Athene cretensis высотой 60–80 см. С ними конкурировали выдры Lutrogale cretensis (она же Isolalutra cretensis) весом 11 кг – не слишком любившие воду, в отличие от большинства своих родичей. Между прочим, крупные современные выдры порой способны нападать на овец.

Овец тогда на острове не было, зато главным дивом Крита стали олени-кандиацервусы. Самые древние критские олени появились около 152 тыс. л.н., бóльшая часть находок имеет возраст 21,5 тыс. л.н., а последние из них дотянули до 8 тыс. л.н. В условиях почти полного отсутствия достойных врагов и конкурентов у критских оленей пошёл классический дестабилизирующий отбор: выживали все – маленькие и большие, коротконогие и длинноногие, ветвисторогие и со штырьками вместо рогов, здоровые и с остеопорозом. Удивительно, но между крайними формами критских оленей имеются плавные переходы, так что границы родов и видов устанавливаются весьма условно.

Самыми мелкими и одновременно многочисленными явились Candiacervus ropalophorus (иногда их относят к родам Megaceroides или Megaloceros

). Они возвышались над землёй всего на 40 см. Рога этих крошек в виде почти прямой палки с утолщением на конце вытягивались аж на 77 см. Возможно, такая форма рогов-колотушек была нужна для защиты – сбивания со спины хищных сов и орлов, нападавших на бедняжек-оленей. Следующие по размеру – 50 см высотой – C. listeri, не имевшие утолщения на конце рога, C. devosi с более короткими рогами с дополнительным ответвлением, C. reumeri с короткими рогами с тремя ответвлениями.

Критский олень Candiacervus ropalophorus

Судя по гипсидонтным высокоронковым зубам, все перечисленные виды питались травой, а судя по местам обнаружения, жили на скалах, подобно горным козлам. Все они имели массивное туловище, крайне толстую шею, короткие и толстые ножки. Кроме последнего вида, эти олени были весьма многочисленны. Число найденных самцов и самок одинаково, так что кандиацервусам не были свойственны гаремы, типичные для всех прочих оленей. Удивительно, но кандиацервусы – ближайшие родственники большерогого оленя, по всем параметрам прямо противоположного зверя – огромного длинноногого жителя болот с широченными лопатами на рогах.