Борьба за свободу (ЛП)

— Ладно, но пояс действительно ужасен. Что ты делаешь с ним после того, как получаешь его? Ты… я не знаю, носишь его с собой на ужин или гуляешь в нем вокруг дома? Ты, вроде как, модель для афиш и билбордов? — судя по бледно-розовой окраске лица Джоны, держу пари, что его часто дразнят на этот счет.

— Скажем, черно-белая афиша тебя и твоего пояса на песочном пляже, для, возможно, рекламы протеинового коктейля? — я закусываю губу между зубами, чтобы скрыть улыбку, и с увлечением наблюдаю за стеснительным Джоной. Он быстро оправляется и щурится на меня. Я бы побеспокоилась, что обидела его, если бы не веселье, которое освещает его лицо.

— Ха, ха, ха. Очень смешно. — Он растягивает слова.

— Что? Ты же модель? — дразню я, показывая лучшее выражение лица Дерека Зуландера (прим. ред. персонаж фильма «Образцовый самец», роль которого сыграл Бен Стиллер)

Выдохнув, он запускает руку в волосы и опускает подбородок. Его глаза встречаются с моими.

— Да. У меня есть спонсоры, у которых я подрабатываю моделью. Счастлива?

Я все еще улыбаюсь.

— Думаешь, это смешно, а?

— О, да. Не пойми меня неправильно. Я смеюсь не над модельным бизнесом. Выражение твоего лица, когда я говорю о модельном бизнесе — вот что забавно.

Наклонив голову, я вижу, что что-то сверкает в его глазах. Затем, к моему удивлению, он погружает свой палец в черную смазку и проводит по моей щеке.

— Вот. Ты считаешь это забавным?

Я молча пялюсь на него. Хватаю банку смазки, погружаю четыре пальца в нее, и останавливаюсь.

— Ты проиграешь, Слейд.

Я бросаюсь на него и провожу пальцами по шее. Мои инстинкты говорят мне, быть осторожной, напоминая, что это тренированный боец, а я худая, двадцатилетняя девушка. Но комфорт, который не поддается объяснению, заставляет меня доверять ему.

Окуная пальцы обоих рук в смазку, он бросает на меня взгляд, который говорит, что мне лучше бежать или что-то в этом роде. Я поворачиваюсь, чтобы удрать, но чувствую, как две сильные руки, обхватывают мой бицепс сзади. С девчачьим визгом, я понимаю, что он притянул меня к себе, и моя спина сталкивается с теплом его груди. Я глотаю стон, который почти срывается с моих губ, из-за ощущения его крепкого тела, прижатого к моему. Его сильные ладони сжимают мои руки, растирая смазку, от локтя до плеча и разжигая мою кровь.

— Ты продуешь. Ты не сможешь выиграть сейчас. — Его слова звучат возле моего уха, заставляя меня дрожать, и практически повиснуть в его объятиях.

— Ах, да? — вопрос звучит неуверенно даже для моих ушей.

Черт.

— Мх. — Вибрация его низкого голоса грохочет возле моей спины.

Если я вскоре не освобожусь от этого влияния, то в конечном итоге могу сделает что-то глупое, например, тереться об него и мурлыкать.

Я резко поворачиваюсь, и он отпускает меня. Бросаясь обратно к Импале, к банке со смазкой, я вымазываю руки в боеприпасах и крадусь к нему, выставив руки в предупреждающем жесте.

Он манит меня пальцем и поднимает бровь. Я нападаю опять.

Мы гоняемся и уворачиваемся, смеясь и бросая угрозы друг другу, до тех пор, пока оба не оказываемся полностью в смазке и вынуждены заключить перемирие. Наша одежда и кожа покрыты жирным доказательством нашего развлечения. Возле стены, я скольжу вниз, чтобы посидеть и отдышаться. Он бросает мне пачку салфеток, и приступает к очистки своих шеи и лица.

— Ладно, отложим веселье, чью задницу ты должен надрать, чтобы получить этот пояс? — я вытираю смазку со своего плеча.

Он сидит рядом со мной, очищая грязь со своих пальцев.

— Виктор Дель Торо. Он нынешний чемпион в тяжелом весе. Никто не был в состоянии свергнуть его с престола… до недавних пор, конечно.

Из-за уверенности в его голосе, это предложение звучит, как констатация факта, а не прогноз.

— Хм. Что ж, удачи. — Он приковывает мой взгляд к своим огненно-карим глазам. — Не в том смысле, что она тебе понадобится. — Его глаза бродят по моему лицу и шее. Чтобы защитить себя, я пытаюсь опустить свой взгляд в пол, но я очарована им. Осознание, как безмолвное признание, проходит между нами, разжигая мою кровь. Я втягиваю воздух и прикусываю нижнюю губу между зубами, чтобы не попросить о том, о чем я пожалею, например, поцеловать меня.

Медленно у него появляется ухмылка, и глаза сверкают.

— Ты должна прийти на бой.

То, как он смотрит на меня, пробуждает бабочек в животе.

Прийти на бой?

Я бы сказала «да» на все его вопросы.

— Конечно, да.

Он все еще смотрит, но его улыбка растет, и ямочки подчеркивают лучезарную улыбку.

— Он будет четырнадцатого сентября в…

— Заткнись. — Мой резкий ответ удивляет даже меня.

— Что? Почему? — он искренне смущен, что даже больше располагает меня к нему.

— Ох нет, я имею в виду… заткнись… в смысле… не может быть… мне исполняется двадцать один, пятнадцатого сентября. (прим. ред. в англ. языке Shut Up можно перевести как «заткнись», а также выразить удивление)