Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии

Грей попытался найти компромисс. 8 августа Баркли предупредил персидское правительство, что оно может настаивать на приглашении Стоукса только при условии, чтобы его деятельность не распространялась на русскую сферу влияния. В противном случае Британия признает право России защищать свои интересы на севере страны. Однако Россия становилась все более нетерпимой. Даже назначение на эквивалентный пост в жандармерии русского офицера ее уже не устраивало. «Это вернуло бы нас к политике соперничества», – писал Нератов.

Граф Бенкендорф боялся, что инцидент с майором Стоуксом может серьезно повредить британо-российским отношениям. 15 августа в разговоре с Греем он подчеркнул, что русское правительство ни в чем не винит Британию. Но российская общественность была убеждена, что назначение Стоукса – это нарушение основ англо-русских отношений в Персии. Грей сказал, что не хочет быть причиной ухудшения дружеских отношений между двумя державами по такому поводу, как вопрос Стоукса; но он не знал, что еще можно сделать, кроме как затянуть принятие прошения Стоукса об отставке из индийской армии. Бенкендорф был убежден в искренности Грея. Он объяснил свою уверенность в том, что Британия не лелеет тайных планов относительно Северной Персии, в длинном письме Нератову. Грей, писал Бенкендорф, уже отрекся от Стоукса, но не хотел противодействовать Шустеру; он пытался предупредить неизбежные упреки в том, что обе державы строят препятствия на пути любых серьезных реформ в Персии. В заключение Бенкендорф предупреждал, что любой трещиной в отношениях между Британией и Россией непременно воспользуется Германия.

«Маленькому Нератову», как называли его коллеги, наконец удалось спровоцировать флегматичного сэра Э. Грея; 16 августа Грей писал Бьюкенену: «В настоящее время персидское правительство, должно быть, считает меня более русским, чем сами русские… Исполняющему обязанности министра иностранных дел следовало бы объяснить публике, что назначение Стоукса не состоялось единственно из-за наших действий, и сделать то, что я сделал, чтобы убедить наше общественное мнение терпеливо относиться к продолжающемуся присутствию русских войск в Северной Персии и к действиям полковника Ляхова в последние годы.

Мне неоднократно приходилось защищать действия русских, и если бы я высказывался о них столь же откровенно, как это делает сейчас Россия, то взаимопониманию между Великобританией и Россией давно пришел бы конец».

Стойкость Грея в отношениях с Россией была недолгой. 16 августа он бушевал вовсю, а 17 августа сдался и сказал Бенкендорфу, что Стоукс не получит отставки из индийской армии, поэтому не сможет принять назначение командира шустеровских жандармов. При этом Грей отметил, что в парламенте на него могут накинуться за то, что он больше заботится о русских интересах на севере Персии, чем о британских – на юге. Если верить донесению Бенкендорфа, вел он себя при этом не слишком достойно. Он сдался на милость победителя и теперь умолял Россию взять в Тегеране инициативу на себя, чтобы защитить его от неприятностей в парламенте.

19-го Поклевский передал персидскому правительству официальную ноту с протестом против назначения Стоукса на должность командира жандармов. Россия оставляла за собой право принять необходимые меры для защиты своих интересов в Северной Персии. В тот же день Баркли сделал короткое заявление подобного содержания, добавив, «что правительство его величества не может в настоящий момент принять отставку майора Стоукса ввиду обоснованных возражений России против его назначения».

На следующий день Шустер нанес визит Поклевскому и сделал новое предложение: назначить Стоукса с правом работы в Тегеране не больше шести месяцев, по истечении которых майор будет отослан в Шираз. Шустер рассказал о своих планах реформ и заметил, что владеет если не поддержкой, то, по крайней мере, симпатиями британцев. Если Россия будет продолжать сводить на нет все его усилия, он вынужден будет уйти в отставку и оставить страну. «Я должен признаться, что беседа с ним произвела на меня впечатление», – писал домой Поклевский. Он готов был даже рассмотреть предлагаемый Шустером компромисс, хотя и говорил Баркли, что русское правительство вряд ли изменит свою политику. Русский посол в Лондоне граф Бенкендорф предложил принять предложенный компромисс, чтобы избавить Грея от политических неприятностей.