Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии

Грей умолял о смягчении позиции, умолял в Лондоне и в Санкт-Петербурге, через Бенкендорфа и Бьюкенена. Его решение поддержать действия России в Персии навлекло на него гнев парламента; он не мог зайти еще дальше и одобрить русскую оккупацию. Бенкендорф предлагал своему правительству помочь Грею: дать заверения, что русский экспедиционный корпус должен быть в скором времени выведен. Его всегда можно снова направить в Персию. Бьюкенен сказал Нератову, что Грей поручил ему указать на тот факт, что персы согласились удовлетворить два русских требования, поэтому русским войскам не следует высаживаться, а если они уже высадились, их следует отозвать как можно скорее. Нератов, однако, был непоколебим. Бьюкенен объяснял его позицию «общественным мнением» – понятием, всегда помогавшим британским дипломатам объяснять жесткую политику русского правительства. «В России, – написал Бьюкенен в своих мемуарах, – отправка войск в Казвин и возможная оккупация Тегерана рассматривались как меры, которые необходимо было принять ради отмщения за ее оскорбленную честь».

У британского посла создалось впечатление, что Нератов придерживается более жесткой позиции в персидском вопросе, чем его шеф, председатель Совета министров Коковцов. Но Нератов готов был поберечь чувства англичан и придержать войска в Реште, хотя бы на некоторое время. Коковцов же считал, что в вопросе движения войск в глубь Персии следует думать не об отношении к этому британского правительства, а о сохранении собственного достоинства и удовлетворении справедливых требований общественного мнения. «Вывод войск может иметь место, если персы согласятся удовлетворить не только первоначальные требования, представленные в русском ультиматуме, но и другие, которые будут выдвинуты позже. В частности, требование об удалении М. Шустера».

Русские войска уже двинулись из Энзели в Решт, когда Баркли удалось свести вместе Восуга од-Дойлы, министра иностранных дел нового кабинета, и Поклевского. Персидский министр принес извинения за «оскорбления», нанесенные служащим русского генерального консульства, и проинформировал Поклевского, что жандармы Шустера уже удалены из владений Шоа'. Было три часа пополудни 24 ноября. Поклевский ответил, что предпринятые персидским правительством шаги сделали возможным восстановление отношений между ним и кабинетом. Однако, добавил он, русские войска уже высадились в Персии. Эта мера доставила множество неудобств и стоила недешево. Более того, Шустер распространил в Тегеране свое письмо, полное лжи и оскорблений. «Ввиду этого, – заключил он, – я не думаю, что наше правительство может теперь удовлетвориться выполнением первых двух требований».

Персы не ожидали такого поворота дел. Баркли заверял их, что выполнение двух русских требований по инциденту с Шоа' избавит страну от русской оккупации. Было ясно, что Россия собирается наводнить Северную Персию своими казаками, что бы ни делали британское и персидское правительства. В Тегеране относили инцидент с Шоа' на счет желания России восстановить на троне Мохаммада Али. Поклевский указал Нератову, что, «в самом деле, ввод наших войск в Тегеран мог бы, при определенной подготовке, привести к такому результату». Сторонники бывшего шаха успели уже связаться с русской миссией. Однако Поклевский считал, что без «активной и непосредственной поддержки» Мохаммад Али победить не сможет.

Хватаясь за соломинку, персидское правительство обратилось к Соединенным Штатам. Восуг од-Дойлы понимал, что следующим требованием русских будет удаление Шустера; «и в этом вопросе отношения Персии и России достигнут крайней напряженности, – телеграфировал он в Вашингтон Али Коли-хану Набилу од-Дойлы, – нам придется согласиться либо на удаление мистера Шустера, либо на реальную и немедленную гибель страны». Восуг од-Дой-лы хотел знать, что, по мнению Соединенных Штатов, следует делать правительству Персии в этих обстоятельствах. Ответ американцев был краток, холоден и жестоко разочаровал персов: «Ввиду обстоятельств, при которых персидское правительство пригласило мистера Шустера, американского гражданина, занять важный пост в качестве государственного чиновника Персии, правительство Соединенных Штатов признает, что указанные сложности для правительства Персии создаются политическими проблемами, в отношении которых государственный секретарь не считает возможным предлагать какие-либо решения».

Грей продолжал свою игру: публично он защищал действия русских в Персии, а частным образом возражал против них. 28 ноября он сказал в парламенте, что соглашение 1907 г. не нарушено. На следующий день он призвал Россию не нарушать договор оккупацией Тегерана, которая сведет независимость Персии к чистой фикции. Нератов поблагодарил Грея за его речь в палате общин и проигнорировал его призывы к умеренности.