Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии

Волнения с целью реставрации Мохаммада Али совпали с кризисом, вызванным нежеланием Насера ол-Молка, бывшего в Европе, возвращаться в Персию и вновь брать на себя обязанности регента; в отсутствие документальных свидетельств есть искушение усмотреть непосредственную связь между этими двумя событиями. Абол Касем-хан Насер ол-Молк никогда не добивался регентства. Человек робкий и слабовольный, он занял это положение, к которому не имел никакой склонности, только под давлением своих британских друзей. Летом 1912 г. он уехал в Европу и отказался возвращаться. Он был убежден, что если вернется, то будет убит не одной, так другой политической фракцией. Сазонов в Лондоне в разговоре с Греем поднял вопрос о том, чтобы найти нового регента, и предложил на этот пост Са'да од-Дойлы. Поклевский, чьи взгляды теперь поощрял Сазонов, считал Са'да од-Дойлы способным и энергичным человеком, известным, однако, алчностью и бесстыдным взяточничеством. Его подозревали в германофильстве и в том, что он приложил руки к убийству Амина ос-Солтана. Поклевский считал: «По моему личному мнению, имея в виду нынешнюю ситуацию в Персии и общее разочарование результатами революции 1909 г., вернуть Мохаммада Али на трон было бы проще и более популярно в широких кругах населения, чем сделать Са'да од-Дойлы регентом».

Во время путешествия в Англию Сазонов несколько раз обсуждал персидский вопрос с британскими политиками. 18 сентября его принял король Георг V. Аудиенция продолжалась более часа. Король подчеркнул глубину своих чувств к России и свое желание сотрудничать с ней. Грей говорил о том же. На вопрос Сазонова, может ли Россия рассчитывать на Британию в случае войны с Германией и сможет ли Британия оттянуть германский военно-морской флот от ее балтийских берегов, он ответил, что «Англия сделает все возможное, чтобы нанести германской военно-морской мощи как можно более серьезный удар». Сам король сказал: «Мы потопим каждое германское торговое судно, которое захватим». Таким образом, персидские проблемы рассматривались в контексте европейской политики и германской угрозы.

Грей согласился с Сазоновым, что Персия нуждается в сильной центральной власти, но дал понять, что Мохаммад Али представляется британцам неприемлемой фигурой. Отбросив советы Поклевского, Сазонов предложил британцам не настаивать на возвращении в Тегеран Насера ол-Молка, а вместо этого назначить регентом Са'да од-Дойлы. Разговор ясно показал, что персидский кризис миновал; что, несмотря на смягчившийся тон Грея, Британия не согласится на реставрацию Мохаммада Али; что в персидской политике, как и во всех остальных вопросах, Греем руководят страх и ненависть к Германии, а поэтому он не сделает ничего, что могло бы оттолкнуть Россию; и Россия может рассчитывать на новые концессии и уступки.

Два года, предшествовавшие Первой мировой войне, не внесли в персидскую ситуацию почти никаких изменений. Правительство по-прежнему тонуло в море нерешенных проблем, не имея средств для их решения. Это был вечный банкрот. По оценке Поклевского, в июне 1912 г. Персия была должна иностранным государствам около 12,5 миллиона туманов. Две державы вели долгие и сложные переговоры между собой и с новым генеральным казначеем, противником и преемником Шустера, бельгийцем Морнаром. Россия готова была снабжать послушное тегеранское правительство деньгами, но за это всегда приходилось платить.

Русское правительство, после долгих дискуссий между различными министерствами, потребовало у Тегерана железнодорожную концессию от Джульфы до Тебриза, воскресив старую схему Фалькенхагена. Персы согласились на переговоры, однако выразили «надежду, что российское правительство примет во внимание ситуацию, в которой находится правительство этой страны в отношении основных законов государства». Поклевский резко заявил кабинету, что подобные заявления «неопределенны» и «неуместны». С этого момента на все просьбы персов о деньгах Россия отвечала одинаково – требованием о предоставлении железнодорожной концессии.

Наконец, 6 февраля 1913 г. персидский кабинет подписал соглашение с инженером М. Подгурским и русским Учетно-ссудным банком о концессии на строительство и управление в течение семидесяти пяти лет железной дорогой Джульфа – Тебриз с веткой до Урмии. Банку также предоставлялось право разрабатывать запасы угля и нефти, если таковые будут обнаружены на расстоянии до шестидесяти миль по обе стороны железнодорожной линии. Компания, которая будет управлять железной дорогой и разрабатывать полезные ископаемые, будет исключена из персидской налоговой системы. Она будет выплачивать персидскому правительству половину своей чистой прибыли от работы железной дороги и 5 процентов чистой прибыли от добычи угля и нефти. Все акции железной дороги Джульфа – Тебриз принадлежали России, ее совет директоров состоял исключительно из русских, причем большинство их были функционерами Министерства финансов. Был там и аристократ с громким именем – князь Алексей Голицын.