Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии

Милютин знал, что Англия не поработила азиатскую Турцию и ее предположительно тесные связи с туркменами основывались на многочисленных визитах британских посланников. Страстность и ошибочность его аргументации можно объяснить не только неприязнью к Англии, но и оппозицией начальника Генерального штаба и министра финансов. Царь разделял взгляды Милютина. 18 марта начальник штаба Кавказского военного округа был извещен телеграммой о том, что царь разрешил возобновление военных действий. В течение 1880-го и 1881 гг. на эту цель было выделено 10 миллионов рублей. Генерал М.Д. Скобелев, герой недавней войны с Турцией и бывалый туркестанец, возглавил экспедицию.

Политическое руководство экспедиции Скобелева было поручено И.А. Зиновьеву, русскому посланнику в Тегеране и, возможно, самому способному представителю, которого Россия когда-либо имела в Иране. Выпускник московского Лазаревского института, Зиновьев владел персидским, турецким и арабским языками и хорошо знал страну, где сделал дипломатическую карьеру. Его преданность идеалам русского империализма была столь же велика, как недоверие и неприязнь к Великобритании. Зиновьев старательно готовил почву для кампании Скобелева. Он не только преуспел в сохранении спокойствия персидского правительства, но и получил поддержку в жизненно важном вопросе снабжения и транспортировки.

Русские офицеры в штатском пришли в Хорасан, чтобы купить большое количество пшеницы и много верблюдов. Там, где персидские чиновники демонстрировали враждебность, подарки со стороны русских неизменно приводили к улучшению отношений. В разговоре с руководителем закупочной миссии, полковником Н.И. Гродековым, правитель Хорасана, Рокн од-Дойлы, брат шаха, намекнул, что он охотно примет в дар ландо. Когда вручение было отсрочено, принц-правитель с радостью согласился получить наличными стоимость экипажа – две тысячи рублей, сумма, полученная из фонда русского военного командования.

Тесное сотрудничество между Зиновьевым и Скобелевым было одним из важных факторов, гарантировавших успех экспедиции. В отличие от Ломакина Скобелев подготовил свою кампанию с особой тщательностью. На персидской территории были основаны базы снабжения с продовольствием для войска более чем десять тысяч человек. Хотя под его командованием были войска, в несколько раз превосходившие отряд Ломакина, Скобелев никогда не был так самонадеян. Он искал помощи и сотрудничества везде, где только было можно. Он даже предлагал Зиновьеву завербовать на службу хорасанских курдов, которые бы опустошили землю между Геок-Теппе и Ашхабадом. «Жизненно важно сжигать склады текке, их собственность и захватывать принадлежащий им скот», – писал он.

По совету Зиновьева эта идея была оставлена, так как могла породить политические трудности в Тегеране. После успешного завершения кампании Скобелев великодушно признал роль Зиновьева: «Успехом экспедиции мы в значительной степени обязаны его совету и сотрудничеству».

Кампания Скобелева началась в ноябре и сосредоточилась на Геок-Теппе, который защищали более двадцати тысяч туркмен, и только восемь тысяч из них имели огнестрельное оружие. Во время осады, продолжавшейся несколько недель, тысячи людей умирали в результате обстрела тяжелой артиллерией. 24 января русские штурмовали крепость. Бомба, взорванная под стенами, открыла ход, которым полковник А.Н. Куропаткин повел свою колонну.

Сопротивление было сломлено. Тысячи туркмен, мужчин, женщин и детей, бежали в пустыню, преследуемые казачьей кавалерией. В дополнение к шестидесяти пяти сотням тел, найденных в крепости, восемь тысяч беглецов «обоего пола» были зарублены до смерти разъяренными казаками. Только 59 русских были убиты.

Таким образом туркмены познакомились с цивилизацией. Их прежний номинальный повелитель шах Насреддин получил известие о русской победе от специального посланца, отправленного И.А. Зиновьевым. По мнению шаха, эта победа увеличивала безопасность границ Хорасана.

Краткие дебаты о будущем Ахала вспыхнули среди русских властей.

Полковник Гродеков рекомендовал поголовное истребление.

В случае принятия подобной политики в аннексии Ахала не было бы необходимости.

Министерство иностранных дел запросило мнение Зиновьева относительно вопроса: необходимо ли присоединять Ахал или возможно подчинить текке и установить мирные отношения без постоянной оккупации. Зиновьев ответил, что не могло быть «никакого вопроса о мирном сосуществовании текке», если бы это не опиралось на русскую «военную мощь в оазисе», которая будет постоянно служить напоминанием туркменам, что Россия имеет возможность строго наказать любую попытку сопротивления. Текке не образовали государства, и независимость каждого индивидуума препятствовала возможности стабильного соглашения. Кроме того, продолжал Зиновьев, нельзя терять из виду другой независимый центр населения текке, оазис Мерв, чье население настроено враждебно по отношению к России.