Бордель: Призови мою боль (СИ)

— Ты ведёшь себя не так, как раньше. И это ломает мою голову, — прекратил есть, решившись наконец озвучить мысль, — Тереза, ты будешь со мной говорить или нет? Потому что мы на пороге конфликта.

Она поднимает свои холодные серые глаза и не верит, что ему сейчас так легко удаётся надавить. Слишком жестока ситуация.

— Я… Я… — промямлила, пока в голове все самые адекватные мысли рассыпались, словно он нанёс мощнейший удар, и их унесло ветром.

— У тебя какие-то проблемы, о которых я не знаю? — Гарри сейчас проявлял своё бесконечное терпение, а ответа всё никак не услышал.

Давление, которое он оказывал на неё, вынуждало лгать. Ей просто страшно признаться во всём, что так безрассудно. Поэтому Тереза прячет голову в песок и не позволяет правде проскользнуть между ними.

— Всё в порядке. Чего ты заводишься? — выбелила свой тон, будто эта ложь самая искренняя в мире.

— Потому что я чувствую, что что-то не так. А ты упорно делаешь вид, будто «всё в порядке». Меня раздражает, — фыркнул и отвёл взгляд в сторону, — Мы вроде договаривались, что не будем лгать друг другу, но ты нарушаешь эти правила. Вывод каков? Либо это слишком серьёзное, что ты не уверена, что мне стоит знать. Либо не касается ни тебя, ни меня, ни Ханны. Просто выбери одно из двух, а дальше мы… — не успевает договорить, как Тереза вклинивается с сенсационной новостью, заставляя его сразу замолчать.

— Я беременна.

Воцарилась тишина за столом. Гарри смотрел до сих пор в сторону и даже перестал шевелиться. Не смогла Тереза стать Офелией даже на полчаса, чтобы сделать аборт. Это выше сил, выше морали, по которой она жила. Побег оказался не трусливым, наоборот отважным, потому что решение сохранить жизнь малышу правильное, даже если что-то сейчас пойдёт не так.

Гарднер осторожно выкладывает на стол два сделанных положительных теста, как доказательство.

Медленно он поворачивает голову в её сторону и смотрит холодным, прожигающим взглядом, но даже не обращает на них внимание. Лишь мимолётно позволяет изумрудам опуститься ниже, но живот загораживают подогнутые ноги. По тому, как он отстранён, как не совсем впускает в своё сознание, она молчит и даже близко не может подобраться к его мыслям. Что сейчас Гарри обдумывает? Каковы эмоции? Все догадки прекращаются, как только мужчина вновь обращает свой взгляд на неё.

— Ты говорила, что принимаешь таблетки. — Холодно отчеканил, и только замолчал, как сжалась челюсти. Желваки выпирали.

— В этот раз забыла, — виновато прошептала. Руки задрожали, паника подступала, и она не представляла, как с этим справляться.

— Забыла? — повторяет следом и откидывается на спинку стула. Взгляд уносится к багряному небу, — Не лучшее слово в данной ситуации.

— Я забыла их дома, когда собиралась в Токио. Думала, что куплю их там, но сроки поездки сократились, я успевала принять по приезде.

— И забыла… — сжал губы в тонкую линию, пока рука легла на стол и начала выбивать ритм двумя пальцами, — Отлично, Тереза. Поздравляю, ты облажалась.

Тон его изменился на гневный. Он словно выплюнул последнюю фразу, угнетая её и отравляя своим ядом. Итак пришлось нелегко, особенно последние три дня, а сейчас его поддержка и забота испарились, будто их и никогда не было.

— Я не знаю, что делать… Я… — она осталась по другую сторону баррикад совершенно одна, что потрясло и убило окончательно. Её бросило в холод.

— Надо было принять чёртову таблетку! — повышает голос и возвращает гневный взгляд на неё, — Я думал, мне не стоит разговаривать с тобой на тему контрацепции, потому что считал, что ты понимаешь все риски. Видимо, нет.

Она замкнулась и теперь сама отвернула голову в сторону. К глазам подступили жгущие слёзы. Он отчитывает её, подавляет и делает неприятно.

— Тебе даже сказать больше нечего? Например, готова стать матерью?

— Что ты от меня хочешь услышать?! — огрызнулась в ответ со слезами на покрасневших глазах, — Я знаю, что должна была принять таблетку, но забыла! Теперь ничего не поменять. Я беременна. Раз это проблема для нас обоих, давай примем решение совместно. — На его грубость она смело ответила тем же.

— Аборт? — вскинул бровями.

Мысль, что она готова убить их ребёнка моментально ранила. Противоречивые чувства наполнили его сердце. Казалось, что ему не то, что компромисс с Терезой не найти, теперь даже с самому собой сложно.

— Я не буду делать аборт! — отмахнулась так, будто не задумывалась, и мысли не было на этот счёт.

Два импульсивных человека встретились, и не было объекта, который они хотят поделить или отвоевать. Здесь встал вопрос о принципах. Ни он, ни она не хотел ребёнка, но и никто из них не вызвался принять разрушающее всё решение. Если Тереза ляжет под нож и прервёт жизнь, они не смогут справиться с этим вместе, и их дорогам придётся разойтись. Только в этом вопросе у них была общая точка соприкосновения. Всё снова хаотично и сумбурно.