Бордель: Призови мою боль (СИ)

Она бесила его неимоверно, хотелось сорваться и накричать в ответ, сказать, что она пустоголовая дура, но что-то внутри сжималось. Гарри знал, где может совершить ошибку, оступиться и сделать что-то не так, но ситуация с деньгами не была в этом списке. Он даже не мог подумать или представить, что тут будет крыться их конфликт, тем более настолько серьёзный. Тереза впервые кричит на него так, будто бы весь мир сейчас клином сошёлся.

— Когда всё это началось, мы были с тобой в разладе…

Сказанное только подлило масло в огонь. Её разрывало от гнева.

— Да мне срать, когда именно всё это началось! Хоть вчера! Ты должен был сказать мне.

— Это принципиально? — рявкнул в ответ, не в силах держаться спокойным в том конфликте, где стоило бы.

— Да, блять! Принципиально! — это словно была не его Тереза, а дикое взбесившееся животное, которое уже ничто не утихомирит, — Поздравляю! Ты разрушил нашу семью.

Она быстро отрубила и прервала разговор на самом остром моменте. Осталась в кухне, наполненной тишиной и её тяжёлым дыханием. Волосы на теле будто дыбом встали. Глаза горели от безумия и гнева. Гарри нашёл предел её эмоций, предел дозволенного.

* * *

Своей лёгкой рукой Тереза ещё раз прошлась по чёрному платью. Как бы она сейчас не хотела насладиться красивым видом на свою фигуру в зеркале, мысленно была далеко за пределами дома, за пределами города и даже за пределами Соединённых Штатов. Вроде бы прошло достаточно времени с разговора, но она цеплялась за каждую сказанную фразу, за услышанную и прокручивала всё на повторе. К сожалению, была груба, и к сожалению, даже не жалеет.

Выдыхает устало и вновь оглядывает себя в зеркале. Тонкая ткань платья собрана в небольшую гармошку, топорщится, но выглядит необычно и изящно. Длинные рукава, плечи оголены. Со стороны она кажется свежей, красивой и счастливой, но внутри неё разрываются чувства, принося боль за болью.

Проходя мимо одной из комнат особняка, краем серых глаз она замечает фигуру, сидящую на диване. Остановившись, девушка поворачивает голову. Это Брайан. Сидит, как обычно, в ожидании какой-нибудь просьбы или дела. Уже которую неделю он просто отсиживается в стороне, пока Тереза занимается своими делами в одиночестве.

— Брайан, — осторожно зовёт и сразу ловит не ожидающий ничего взгляд, — я собираюсь к своим друзьям, не хочешь отвезти меня? Или ты занят? — заламывая пальцы и переминаясь с ноги на ногу, темноволосая без понятия, куда себя деть.

— Мисс Гарднер, я здесь только для того, чтобы вам помочь. Куда ехать? — Парень соскочил с дивана, походя на жеребца, которого наконец выпускают из стойла. Рад и готов.

В машине они сидели тихо, не заговаривали друг с другом, и у каждого на это были свои причины. Брайан не имел такового права по договору. Тереза же просто не хотела, углубившись в мысли. Руки произвольно крутили запакованную вазу, которую девушка очень долго и тщательно выбирала, зная, насколько её подруга любит предметы интерьера и декора.

Её отстранённость была очевидна всем, кто видел её, не только Брайан, но и встретившая в дверях Камилла. Серые грустные глаза слишком ярко отражали всю грусть и печаль от чего-то произошедшего. И как только у подруги выдалась минутка, чтобы вытащить темноволосую из лап нахлынувшей депрессии, она тут же воспользовалась этим мгновением. Они уединились в скромной кухне, которая, отметила про себя Тереза, выглядела хоть и тесноватой, но безумно семейной с тонкой ноткой уюта.

Ками приступила к выкладке всех наготовленных блюд по тарелкам.

— Ты чего нос повесила? — сразу перешла к тому, что её сейчас волновало.

— Да с Гарри поругались по телефону.

— Жалеешь теперь о сказанном? — сделала попытку отгадать мысли подруги.

— Нет, абсолютно не жалею. Он поступил неправильно и ещё легко отделался. Правда… — замялась, решив признать очевидный факт, — Я впервые на него накричала. Мы никогда не ругались громко, но в этот раз я не могла сдерживать себя, потому что ситуация за всеми рамками.

— Что он натворил? — фыркнула недовольно. Камилла заправляла салат и уже переходила к перемешиванию.

— Когда мы с ним помирились, я естественно поставила некоторые условия.

— А он их нарушил? — в этот раз блондинка попала в яблочко, и сказанное — всего лишь мягкая интерпретация совершённого Стайлсом.

— Он пересёк черту, и я всё ещё не знаю, как поступить.

— Простить? — сразу поступило разумное предложение, на которое Гарднер сморщила нос, заставив подругу отказаться от произнесённого, — Сначала ещё раз поругать, немного подуться, а затем простить?

Завлечённая едва моросящим дождём за окном, темноволосая застыла, лишь качая незаметно головой.

— Не думаю, что всё так просто.

В дверь постучались (звонок всё ещё временами не срабатывал, но Калеб клялся Камилле, что разберётся совсем), и девушки, зная, кто за ней, направились в прихожую. Раздался такой знакомый и тёплый голос.

— С новосельем, женатик! — Энди похлопал друга по спине, в руке сжимая небольшую коробочку. Тоже пришёл с подарком.

— Только при Камилле так не говори…