Бордель: Призови мою боль (СИ)

— Разве это нормально, что мир всегда будет рушиться вокруг тебя? Этот процесс, мне кажется, бесконечным.

— Он не будет рушиться постоянно. Это часть процесса взросления. Однажды ты поймёшь, как ко всему надо относиться.

— Да? — наивно спросила, продолжая, — Я буду разочаровываться и разочаровываться?

Ему не хотелось разбивать её пока что детские представление о мире, дружбе и любви. Мир таков. Нельзя подпускать к себе людей, нельзя доверять чересчур наивно. Надо быть всегда настороже.

— От этого никто не застрахован, — осторожно ответил и интуитивно прижал её к себе ближе.

Тереза тяжело выдохнула, не желая давать эмоциям выход именно сейчас, но слёзы сами покатились. Она спрятала глаза в изгибе его шеи, и он почувствовал, как горячо её лицо. Кинув мимолётный взгляд на зевак за окном в виде папарацци, мужчина лишь позволил себе перевести дыхание и делать вид, что ничего такого не происходит. Тереза просто лежит на его груди. Они обычная пара.

— Хочешь, мы можем выйти в туалет. — Аккуратно предложил.

— Всё в порядке, я пытаюсь прийти в себя.

Многое резко навалилось, что уже стало казаться, будто нет в мире ничего хорошего. Только всё вроде начинает налаживаться, все бури стихают, как приходит что-то подобное и врывается в самом уродливом обличии. Тереза почти буквально повесила нос, не желая уже ни с чем бороться. Сначала беременность. Затем конфликт первый. Следом пришёл и второй. Они с Гарри собачились жестоко и больно. Сейчас же всё должно было стать умиротворённее, но известие о наличии неизлечимой болезни порывало со всеми «умиротворёнными» укладами системы. Она боялась.

Возвращаясь к дороге, Гарри перестал думать обо всём моментально. Да, день был в целом не очень. На улице уже стемнело. Время позднее, потому что результаты анализов они ожидали очень долго. Тереза отвёрнута к окну. В руках у неё папка со всеми результатами и с заключением.

Вернувшись, Кейт распечатал сводку всех анализов и впервые на них взглянула. На всякий случай, они вместе с лаборантом прогнали по всем анализам, чтобы выявить любые другие отклонения. Длинный список названий болезней шёл нескончаемой очередью на бумажке, а напротив красовался результат. «ПОЗ» — положительный результат на тест. «НЕГ» — отрицательный. Всё просто. И среди череды «НЕГ» всё-таки нашёлся один единственный «ПОЗ». Прогрессивный паралич.

По опечаленному взгляду Гарри сразу понял, что миновать плохое не удалось. Они всё-таки столкнулись с самым страшным. Зато сама Гарднер не выглядела удивлённой или обескураженной. Для неё всё оказалось ожидаемым. Наследственность сказалась и на её генах.

— Тереза, чтобы у малыша не проявилась эта болезнь, надо пить таблетки и лечиться. У тебя первая стадия, симптомы которой можно купировать на десятки лет.

Кейт успокаивала их обоих, пока Гарднер сложила всё воедино. Перемена в настроении, резкий выхлоп эмоций, который вылился в сильный конфликт с Гарри, некая апатия ко всему — объяснимо. Это не гормоны бушуют, а болезнь проявляет себя во всей красе.

— Я буду лечиться, — уверенно произнесла, побоявшись просто-напросто навредить малышу. Он должен родиться здоровым и крепким.

Это был секундный боевой запал. Когда же они вернулись в машину под моросящий дождик, повисла тишина. Что ещё можно сказать? Гарри не мог сесть и начать её успокаивать, давая чересчур сопливые надежды. Ей нужно просто смириться с наличием болезни, принять, как случившееся, и продолжить уживаться с этим в себе.

Спустя минут десять, пока они пробирались по пробкам, Стайлс решительно взял на себя инициативу начать хоть какой-то разговор.

— Давно в Лос-Анджелесе не было такого ливня, — поглядел на тёмное небо и прислушался к барабанной дроби капель дождя, — Но я всё равно рад вернуться… — на секунду он обратил к ней взгляд, поймав непонимающие глаза на себе. Тереза явно витала где-то далеко.

— Я рада, что ты вернулся. — Она слабо улыбнулась, но попыталась вложить всё в эту улыбку.

— Как твои дела на работе? Наверняка куча коллекций на носу, — он вытаскивал её из пучины депрессии и печали. Пора прекращать этот порочный круг её постоянных слёз.

На мгновение в серых глазах взыграло удивление, будто она не ожидала услышать какие-либо вопросы о работе. Вдруг это до сих пор больная тема.

— Для меня это всегда волнительно. Но Алессандро дал мне послабление.

— Почему это? — сразу вопросил.

— Я сказала ему о беременности. Он кстати первый узнал о ней. Не входя в круг семьи и близких. Обрадовался, но сразу спросил: «Разве вы не отнекивались от детей ещё пару месяцев назад?». Подловил, — усмехнулась тихо. Тереза так уютно подтянула к груди ноги, разувшись окончательно. Теперь казалась даже меньше на этом большом и просторном чёрном сидении.

— Представляю, как ты волновалась.

— Да, я волнуюсь, потому что не хочу, чтобы весь мир знал о моей беременности. Понимаешь? — намекнула ему на очевидный факт. Тереза всё равно далека от медийного мира, — Хотя думаю, ты привык к вниманию.

— Я уверен, что мир бы поздравил тебя, мои фанаты — тоже.