Борден (ЛП)

Моя челюсть упала, но я воздержалась от употребления красочных выражений. Правда, я была возмущена не меньше его, но совсем не из-за дурацкого вина, пролитого на его гребаный идиотский костюм. У меня было несколько стычек с дерьмовыми клиентами, пытающимися заставить меня чувствовать себя маленькой и жалкой, но это… это было просто подло. Мне очень хотелось отставить свою тарелку и сбежать от доктора-одержимого-смертью, но я не хотела, чтобы официантку уволили. Я готова была поручиться за нее, если бы это потребовалось, когда появится владелец.

Внезапно воцарившаяся тишина вырвала меня из гневных мыслей. Секунду спустя послышались шаги, они становились все громче и ближе. Сначала я увидела официантку. За ней виднелись ноги мужчины, держащего руки в карманах и шагающего в нашу сторону. Все в нем кричало о силе и уверенности в себе, но было и что-то знакомое. Я тяжело сглотнула, когда мои глаза увидели потрясающе крепкое тело и мрачное лицо Бордена.

Блядь. Блядь. Я когда-нибудь избавлюсь от этого мужчины?

Он даже не подал виду, что узнал меня, остановившись у стола. Его взгляд сосредоточился на Джоэле.

— В чем проблема? — потребовал он, резко переходя непосредственно к делу.

Глаза Джоэла округлились при виде Бордена. Он был удивлен не меньше меня. Мы, наверное, думали об одном и том же. Когда Борден стал владельцем этого ресторана, помимо остальных мест, принадлежащих ему?

— Никаких проблем, — сказала я вдруг, на краткий миг, обратив на себя его внимание.

— Я не с тобой разговариваю, куколка, — ответил Борден и указал на Джоэла. — Я обращаюсь к доктору.

Джоэл выпрямился и жестом указал на официантку, затем на красные пятна на рубашке.

— Произошел инцидент.

Борден даже не взглянул на рубашку. Он твердо удерживал взгляд на лице Джоэла, после чего проскрежетал:

— Объясни?

— Она пролила вино на меня и на мою еду.

— И чего же вы хотите?

Джоэл молчал, явно озадаченный вопросом. Было довольно очевидно, чего он хотел, но, я полагаю, на самом деле не ожидал, что сможет сказать это.

— Как минимум, я требую какой-то компенсации. Эта рубашка стоит четыреста долларов, мистер Борден.

Мое дыхание ослабло во время этого диалога. Вокруг ощущалось напряжение и неуверенность, будто мы балансировали на канате, и одно неверное движение могло стоить нам жизни. Борден был непроницаем, его жесткий взгляд не изменился, в то время как Джоэл старался вести себя настолько напористо и круто, насколько был способен. Он проигрывал. Я видела капли пота, появившиеся у него на висках. Хуже всего было то, что внимание всего ресторана было сосредоточено на нас. Все лица были обращены к нам, молча наблюдая за человеком, настырно выпрашивающим у Бордена вернуть ему гребаные четыреста долларов.

Борден несколько минут смотрел на Джоэла. Затем вытащил из кармана бумажник и открыл его. Моя челюсть снова отвисла от удивления, когда Борден начал вытягивать оттуда одну за другой стодолларовые купюры, непрерывно сверля Джоэла взглядом, напомнившим мне о том, каким страшным он был в клубе и в закусочной. Он был пугающим. Блядь, возможно, он был самым страшным человеком, которого я когда-либо встречала в своей жизни. Так какого хрена внутри меня так потеплело? Почему страх внезапно перерос в возбуждение?

Джоэл расслабился на своем стуле, его губы приподнялись в улыбке, когда он смотрел на четыре сотни, покидающие кошелек Бордена. Но Борден не дал ему денег. Вместо этого он оторвал свой взгляд от Джоэла и посмотрел на стоящую рядом с ним официантку. Он кивнул ей, и она неуверенно приблизилась. Обняв за плечи, он притянул ее к себе и медленно засунул четыре купюры в вырез ее топа, спрятав в лифчике.

— Иди, — приказал он.

Широко раскрыв глаза, она развернулась и поспешила к задней части ресторана. Борден обратно повернулся к Джоэлу.

— Теперь давай решим твою проблему, — сказал он.

Я чуть не подпрыгнула, когда за спиной Джоэла возник Хоук. Настолько поглощенная Борденом, я не заметила, что мы были окружены его людьми. Хоук схватил Джоэла за руку, заставляя встать. Не прошло и секунды, как с него грубо сдернули пиджак, а пуговицы рубашки полетели в разные стороны. Несколько секунд спустя от рубашки ничего не осталось, и Хоук лениво бросил ее на пол под ноги.

— Вот, — пробормотал Борден, указав головой на кусок ткани. — Нет рубашки — нет проблемы.

Глаза Джоэла стали размером с блюдца.

— Но… она пролила на меня вино! Это ее вина!

— Она пролила на тебя вино, и поэтому ты обращался с ней, как с дерьмом, — огрызнулся Борден, его ноздри раздулись. — Она работает на меня, это мой актив, а ты унизил ее. Значит, ты унизили меня.

С абсолютно красным лицом Джоэл стоял несколько минут, одетый только в брюки и майку. Он заметил устремленные на нас взгляды всех посетителей, и покраснел еще больше.

— Джоэл, — быстро прошептала я, перегнувшись через стол, — просто извинись.

— Извиниться? — повторил он в шоке. — Я ничего не делал! Этот человек — псих!

Я зажмурилась. Господи Боже, какого черта он творит? Он ищет смерти?