Борджиа

– Как я спасла твою дочь Нину, так я только что спасла и Розиту, – сказала она. – Этой ночью она покидает Рим… В этот час она должна уже быть в безопасности… Ну вот, Джакомо, понимаешь ли ты, что настало время моей и твоей мести? Пойми, что я колебалась, пока у меня была Розита, а теперь мне остается выполнить в жизни только одно… А именно заставить страдать тех, от которых пострадала я!

– Да, синьора! И я помогу вам в этом всеми своими силами…

– Хорошо! А для начала Родриго должен знать, где меня найти…

– Вы думаете, что он захочет вас видеть?

– Уверена!.. Он будет искать меня в Гетто и не найдет. Он захочет знать, что произошло с Магой… Ты возьмешься сообщить ему об этом?

– Это же просто, синьора.

– Ты знаешь храм Сивиллы?

– В Тиволи… Возле папской виллы. Я бывал там с синьорой Лукрецией.

– Верно…У меня есть серьезные основания полагать, что папа захочет провести там несколько дней. В этом вертепе он обычно устраивает гулянки. Вот туда я и отправлюсь. В двадцати шагах от храма Сивиллы, над самой пропастью, находится пещера… Однажды я уже жила там… Именно в этой пещере Родриго найдет меня, если я ему понадоблюсь… А я ему скоро понадоблюсь… Надо, чтобы он знал.

– Он будет это знать синьора. Я об этом позабочусь.

– Хорошо, Джакомо. Ты – достойный слуга… А теперь отведи мать Лукреции к дочери.

– Синьора, берегитесь!.. – задрожал Джакомо. – Если она проснется, то убьет вас!

– Нет, Джакомо… Не убьет. Перед тем как навсегда проститься с прошлым, а может быть, и с жизнью, я хочу увидеть свою дочь… Так я хочу, Джакомо.

– Пойдемте, синьора, – согласился наконец старик.

Он зажег факел и взял Магу за руку. Старуху переполнила жестокая радость. Они вышли из комнаты и шли по темным коридорам, спускались по лестницам, пересекали затихшие залы и наконец оказались в узком кабинете.

– Это здесь! – прошептал старик Маге на ухо. – Никто никогда сюда не входит. Дверь, через которую мы только что прошли, никогда не открывается… Единственный ключ от нее находится у Лукреции, но я… сделал себе копию… По вашему приказу. Вон там – спальня… Кровать прямо перед вами… Ночные прислужники спят в соседней комнате…

– Жди меня здесь! – распорядилась Мага, уже открывавшая с бесконечными предосторожностями маленькую дверь, которая связывала кабинет со спальней.

Мать Лукреции вошла в эту дверь, оставив ее полуприкрытой, и на мгновение остановилась. Она поискала на груди миниатюрный флакон и медленно, недрогнувшей рукой, откупорила его.

Она приблизилась к кровати бесшумно, скорее скользя, чем ступая.

– Одна капля… только одна капля на твоих губах, и ты погибнешь, Лукреция… Агония будет страшной… Завтра папская семья облачится в траур… Завтра душа старого греховодника испытает первый удар моего отмщения.

При свете ночника она увидела Лукрецию. Та спала, и улыбка играла на ее губах. Одна рука свешивалась с постели, тогда как другая поддерживала голову, обрамленную волной распущенных волос… Она была изумительно хороша.

«Дочка!» – подумала Мага.

Застыв в неподвижности, она молчаливо созерцала Лукрецию. Молодая женщина шевельнулась, вздохнула, произнесла несколько невразумительных слов, и ее улыбка расплылась еще шире… Когда Лукреция снова погрузилась в глубокий сон, Мага едва слышно приблизилась к постели.

«Ей что-то снится, – подумала колдунья. – Ей привиделось что-то хорошее, потому что у нее счастливая улыбка… Когда-то… там… я зашла ночью в ее комнату и наклонилась над ее колыбелькой… Так же, как сейчас… Тогда случалось порой, что она пробуждалась… Она протягивала ко мне свои ручки, смеялась и говорила: “Добрый вечер, мамочка”. А теперь я пришла, чтобы ее убить!..»

Колдунья наклонилась, почти коснувшись лица Лукреции. Странная галлюцинация наплыла на нее. И в ее изъязвленной душе совершилось чудо. Она увидела Лукрецию, свою дочь, совсем маленькой – такой, какой она качала дочку в своих материнских руках… О, лучезарная мощь таинственной и нежной природы!

И бедная старуха заплакала горючими слезами. Машинально она закрыла флакон и спрятала его в пояс… И ни одной капли яда не упало на губы спящей Лукреции… Только слеза.

Эта теплая, соленая капля заставила спящую вздрогнуть… Еще секунду она боролась со сном. Потом, внезапно очнувшись, она поднесла руку к губам.

– Кто здесь? – закричала испуганная Лукреция, соскакивая с постели.

Мгновение спустя в комнату вбежали с факелами проснувшиеся слуги. Лукреция в бешенстве отдавала приказания:

– Искать!.. Всё перерыть!.. Здесь кто-то есть, я в этом уверена… Я почувствовала… здесь… на моих губах… О! Возможно, это поцелуй призрака!

Слуги искали повсюду, но никого не нашли…

Тем временем Джакомо проводил Магу до маленькой двери, через которую колдунья проникла в Веселый дворец.

– Вы довольны, синьора? – спросил он в тот момент, когда колдунья собирались уходить.

– Нет! – ответила Мага странным голосом. – Но я видела свою дочь…

Она исчезла в ночи, направляясь к одним из римских ворот. Там она дождалась рассвета. Когда ворота открылись, она решительным шагом вышла из города.

ХХ. Призраки истерии