Борис Парамонов на радио "Свобода"- 2006

Человеку, элементарно знакомому с психоанализом, с самого начала было ясно, что Карр не убивал Джо-Бенет. Он сделал то, что называется «пристраиванием вины». Конечно, он чувствовал себя виновным в своих педофильских склонностях. И он решил пострадать. При этом выяснились любопытные подробности. Его мать была женщиной психически неуравновешенной, и когда Джону Марку было четыре года, она собралась запечь его в гиганском бублике и уже сажала его в духовку; вмешался ее старший сын. Отец Карра дважды женился на женщинах много моложе себя. Сам Джон Марк Карр тоже был дважды женат: первый раз на тринадцатилетней (юридический статус этого дела неясен), второй раз на шестнадцатилетней, от которой имел трех сыновей. У Карра была двойная патологическая идентификация – с преступной матерью, Бабой Ягой, и с отцом – любителем малолетних. Все эти комплексы соединились в его фальсифицированном признании. Бессознательное тем отличается от сознания, что готово считать подлинной виной даже намерение к правонарушению.

Это, так сказать, чистый психоанализ. Но есть в деле Карра и самая настоящая литература, причем высокого класса. Нельзя не заметить, что его выдуманная история идет по линии «Лолиты», он играет Гумберта Гумберта. Но чтобы сделать из этой истории настоящий бестселлер и приобрести подлинную славу, Карру не хватило не только таланта Набокова: он вырос в иной, нелитературной уже атмосфере – в атмосфере телевизионных реалити-шоу. Сейчас для славы нужно быть реальным, а не литературным персонажем, и даже не автором. Когда-то русские футуристы выпустили сборник под названием «Доители мертвых жаб». Сейчас на реалити-шоу любители доят, лижут и глотают настоящих ядовитых жаб. Джон Марк Карр – вызывающий не столько негодование, сколько жалость невротик, выросший в атмосфере телесенсаций и культуры пятнадцатиминутной славы. Впрочем, его слава длится уже две недели – и, похоже, будет длиться еще. Джонни Депп вряд ли согласится играть его роль, но какой-то минисериал из этой истории  непременно сделают. Конечно, это не Набоков. А всё равно интересно. Пипл готовится хавать.

Радио Свобода © 2013 RFE/RL, Inc. | Все права защищены.

Source URL: http://www.svoboda.org/articleprintview/262986.html

* * *

[Говорите прозой!] - [Радио Свобода © 2013]

В 1824 году Пушкин написал цикл стихотворений под названием «Подражания Корану». Интересно, в частности, что здесь впервые появилось выражение «дрожащая тварь», которое потом так эффектно обыграл Достоевский: «Наполеон я или тварь дрожащая?» Наполеон – тоже из Пушкина: «Мы все глядим в Наполеоны, Двуногих тварей миллионы…». Но в «Подражаниях Корану» упоминается не Наполеон, а, само собой разумеется, пророк Магомет. Некоторые стихи даны как слова самого Аллаха:

Мужайся ж, презирай обман,

Стезею правды бодро следуй,

Люби сирот, и мой Коран

Дрожащей твари проповедуй.

Есть у Пушкина и такой образ из Корана:

Земля недвижна – неба своды,

Творец, поддержаны тобой,

Да не падут на сушь и воды

И не подавят нас с собой.

К этим стихам Пушкин делает примечание: «Плохая физика; но зато какая смелая поэзия!»

Эти пушкинские слова вспомнились, когда недавно я прочитал в «Нью-Йорк Таймс» статью Майкла Слакмана, посвященную вполне политической проблеме: какие трудности ожидают Соединенные Штаты, если они начнут переговоры с Ираном.

Конечно, несправедливо называть всех иранцев лгунами. Это клеветническое суждение, эксплуатирующее известные стереотипы. Более точный подход должен учитывать отношение иранцев к честности, как сами иранцы понимают это: прямота, откровенность и высказывание правды не являются похвальными в Иране. В Иране существует принцип поведения, называемый «таароф», — понятие, означающее неискренность как установленную в обществе манеру поведения: например, вы приглашаете человека на обед, когда в действительности не хотите, чтобы он приходил. Это входит в иранский кодекс хороших манер и отнюдь не оскорбляет иранцев.

Майкл Слакман приводит слова иранского ученого, много лет прожившего в Англии и Соединенных Штатах, профессора Киан Таджбахша: