Бородинское поле

Мира, построенные по индивидуальным проектам, Макарову

определенно нравились. Они как и люди - каждый дом имел

свой характер, свою одежду, и это нисколько не дробило

впечатления - напротив, получался цельный и стройный

ансамбль. Не было безликого однообразия, скучной серости,

какая, по мнению Макарова, определяет Калининский

проспект, где даже кричащая, выставляющая себя напоказ

"вненациональная современность" не может стереть печать

холодного, унылого рационализма.

В библиотеке, облокотившись на барьер, стоял лохматый

юноша, щурил на молоденькую библиотекаршу насмешливые

глаза и лениво вопрошал:

- Ну так что ты мне предложишь для моего воспитания?

- Вот возьми "Соль земли". Интересная. Я читала.

- Про соль не хочу, - наигранно поморщился юный

читатель. - Дай что-нибудь такое... пресное.

- Ну что тебе? Вот, пожалуйста, "Живые и мертвые". Про

войну.- Не надо мертвых. Я жить хочу.

- Тут и живые есть.

- Все равно не надо. Живые рядом с мертвыми.

- "Новый век". - Библиотекарша подала юноше толстую

книгу в суперобложке. Тот повертел ее в руках, взвесил и

вернул, покачивая кудлатой головой:

- Не, не пойдет: я еще старый век не освоил.

- Это Герман Нагаев, - зачем-то назвала девушка имя

автора.

- Герман? А Титова Германа нет?

Глеб Трофимович ждал, когда кончится этот пустой

разговор, видно было, что парень дурачится. Вмешался:

- А между прочим, молодой человек, книга полезная, как

вы сказали, для вашего воспитания. Да, да, эта, "Новый век". И

"Соль земли" тоже.

- Вы думаете? - небрежно спросил молодой человек.

- Уверен. Потому что я читал эти книги, - не приняв

вызова, вполне серьезно и дружески ответил Макаров.

- Так и быть, заверни, Тонечка, пуд соли.

- Значит, берешь Маркова? - уточнила девушка.

- Угу. Посмотрим, в чем там соль.

Взяв книгу, юноша помахал библиотекарше пальчиками,

подмигнул и сказал, уходя:

- До скорого.

- Несерьезный читатель, - слегка смутившись и как бы в

чем-то оправдываясь, сказала библиотекарша, когда юноша

закрыл за собой дверь.

- Студент или работает? - полюбопытствовал Макаров,

кивнув на дверь.

- В телеателье. Приемники, телевизоры ремонтирует.

Макаров изложил свою просьбу, и библиотекарша

любезно предложила ему пройти к стеллажам, сказав:

- Выбирайте, что вам нужно.

Среди небогатого выбора по интересующему Макарова

вопросу была небольшая, хорошо иллюстрированная книжица

Прокопия Александровича Тельтевского "Древние города

Подмосковья". Ее и взял Глеб Трофимович. А в магазин так и

не пошел, придумал отговорку: а вдруг Николай Александрович

быстро управится с делами в кадрах, заедет, как обещал, а у

них никого нет. И правильно поступил: не успел он прийти

домой, как заявился Думчев без предварительного

телефонного звонка. Возбужденный, сияющий, весь какой-то

буйный, и по его глазам, горящим веселым блеском, Глеб

Трофимович понял, что опасения его друга были напрасны.

Лихо бросив на вешалку фуражку, Думчев размашисто вошел в

кабинет и, не садясь, закурил. "Однако ж чем-то сильно

взволнован", - решил Макаров, предлагая Николаю

Александровичу сесть. Но тот заговорил стоя:

- Можешь поздравить новенького генерал-лейтенанта.

- Вот это сюрприз! - легко вскочил Глеб Трофимович. -

Давай руку, Коля. Рад, очень рад. Собственно, этого я давно

ожидал. И вот - свершилось. Все справедливо, заслуженно.

- Но это еще не все, - сказал Думчев, садясь в кресло. -

Получил новое назначение. - Он вмял в пепельницу только

начатую сигарету, словно вспомнил, что Макаров не курит.

Жесты его были резкие, они выдавали крайнее волнение. Да и

было от чего: предполагал одно, а вышло совсем другое.

- Куда? - спросил Макаров.

- В Зауралье.

Многозначительная пауза, суровые лица, единые мысли.

Наконец Думчев нарушил молчание:

- А знаешь, кого назначили мне заместителем? Новикова

Виктора Федотовича. - Для Думчева такое назначение подобно

сенсации. Макаров не нашел в этом ничего неожиданного или

необычного, сказал:

- Что ж, это хорошо.

- Что ты нашел хорошего?

- Молодой, энергичный. За плечами академия.

- Даже слишком. А все излишества, как известно,

вредны, - улыбаясь, сказал Думчев.

- Что ты имеешь в виду?

- Слишком молод, слишком энергичен, чересчур

грамотен.

Макарову такой ответ показался странным и

несправедливым.

Возразил:

- Хочу тебе напомнить: наш генералитет в годы

Отечественной был гораздо моложе гитлеровского

генералитета. Жукову и Рокоссовскому в сорок первом году

было по сорок пять. Черняховский в тридцать семь лет

фронтом командовал. Результат тебе известен: молодые

побили старых. А что касается энергии и образования, то эти

два багажа никогда не считались недостатком и никому не

мешали.

- Да я не об этом, - перебил Думчев. - Тут дело

субъективное и касается исключительно Новикова. Фанаберии