Бородинское поле

таких, как свержение иранского правительства Мосадыка в

пятьдесят третьем году, гватемальского правительства

Арбенса в пятьдесят четвертом году, правительства Лумумбы в

Конго, государственные перевороты в Индонезии в шестьдесят

пятом году, в Гане в шестьдесят шестом, в Греции в

шестьдесят восьмом...

Его прервал телефонный звонок. Звонила Александра

Васильевна, сказала, что поездка по Золотому кольцу

откладывается: у внука подозревает воспаление легких. Этого

еще не хватало! Домашние дела оборвали разговор на

международную тему. Думчев обратил внимание, как

изменилось настроение Макарова - семейные заботы

нахлынули на него. Спросил:

- Расскажи-ка лучше, как ты живешь, как чувствуешь себя

в новой упряжке?

- В том-то и дело, что распрячь распрягли, а новая

упряжка еще не готова, никак не могу выбрать подходящий

хомут, теряюсь: и тот хорош, и этот недурен.

- Выходит, есть выбор. Это уже хорошо. Ну а конкретно,

что за хомуты?

- Прежде всего хочу всерьез поработать в Обществе по

охране памятников. Дело это серьезное, стоящее, меня оно по-

настоящему волнует. Второй хомут - охрана природы.

Проблема не менее важная, пожалуй, даже первостепенная,

номер один.

- Важная - да, не спорю, - перебил Думчев. - Но... если в

памятниках, как я знаю, ты разбираешься более или менее, то

в вопросах среды обитания, извини, ты любитель-дилетант.

- Правильно, согласен. Но если бы хоть половина, хоть

одна четвертая часть людей Земли состояла из любителей-

дилетантов, наша прекрасная планета чувствовала б себя как

в годы своей далекой юности. Никакие яды и газы не угрожали

б ее чистой атмосфере, ее климату, ее рекам, морям и

океанам, ее лесам, полям, городам и селам, человечеству.

- Что ж, - весело заулыбался Думчев, - оба хомута

прекрасные. Бери оба, впрягайся.

- Дело это, Николай, решенное. Но есть еще третий

вопрос, который меня волнует не меньше, чем те два.

Патриотическое воспитание молодежи. Серьезный это вопрос,

сложный. Мне кажется, мы недооцениваем вредное влияние

на нашу молодежь буржуазной идеологии. Она просачивается

к нам сквозь десятки разных каналов, и мы не всегда умеем

вовремя противодействовать этому влиянию. Стяжательство,

потребительство, идейная инфантильность - это заразные

болезни. И те, кто с экранов кино и телевидения иронизирует

над фразой "пережитки буржуазного прошлого", сознательно

растлевают молодежь. Я это утверждаю со всей

ответственностью старого коммуниста.

- Ну и что ты намерен делать?

- Подготовлю цикл бесед на материалах Великой

Отечественной войны. Постараюсь поставить интересные и

разносторонние вопросы нравственного плана, такие, как

чувство долга, товарищества, самоотвержения, мужество,

ответственность, сознательность, честь. Пойду в школы, к

студентам, к рабочей молодежи. Надо, Николай, очень нужно.

- Конечно нужно, - с грустинкой вздохнул Думчев и

произнес протяжно, щурясь в пространство: - Чувство долга. А

иной циник говорит: "Я никому ничего не должен". Это он вслух

говорит. А мысленно добавляет: "Наоборот, мне должны..."

Набаловали мы своих чад излишним вниманием, заботой,

опекой. Вот в чем беда, Глеб. Я ведь каждый год принимаю

молодое пополнение, хорошо изучил, знаю, вижу. Основа,

конечно, здоровая, грамотные ребята. Но попадаются

экземплярчики... выродки. Другого слова не найдешь.

Духовные уроды. И думаешь - откуда такие? Физический урод -

это понятно, ну а духовный?

Макаров не ответил ему, да он и не ждал ответа. Он

давно нашел ответ на этот острый и не такой уж простой

вопрос, но это было его, сугубо личное мнение, во многом

спорное, прямолинейное и резковатое. Он никому его не

высказывал, потому что знал: найдутся у него

единомышленники или нет, ничего от этого не изменится. Он

молча наполнил свою рюмку, сказал тихо, тепло и

проникновенно:

- Ну, Глеб, посошок. Три дня на сборы. Едва ли скоро

свидимся.

Макаров встал, поднялся и Думчев. Они стояли друг

против друга, два фронтовых товарища, два генерал-

лейтенанта, и перед каждым из них лежала новая дорога в

новое жизненное поле, нелегкое, почетное и так нужное

Отечеству.

- Что ж, Коля, пожелаю тебе крепкого здоровья и мудрой

выдержки.

Выпили, обнялись крепко, по-мужски.

- А с Новиковым ты сработаешься. - В тихих словах

Макарова Думчев уловил деликатный дружеский совет. - Он

разный. Теперь таких называют сложными натурами. Перед

начальником он не будет фанабериться. Его энергия,

теоретические знания плюс твоя мудрость и опыт - и дело

пойдет на лад.

- А ты пиши мне, Глеб. Напиши подробно про все три