Боруэлла

А Элька кричала, что он всегда её неправильно превратить пытался. Что это никакое не превращение, это придумывание. И что Борьке нужно просто придумать, какой она была раньше, а Борька этого делать не хочет.

А Петьку и Вадика (Вадик всё-таки зашёл в комнату, потому что всё равно крик по всей квартире) они не слышали.

— Ты и придумывать не умеешь! — кричала Элька. — У тебя фантазии хватило только на то, чтобы придумать какую-то мелкую девчонку!

— Да как я могу придумать, — сказал Борька спокойно, но обидно. — Как я могу придумать то, чего вообще нет?

И ссора — нелепая, глупая, никому не нужная ссора, моментально прекратилась.

Потому что не с кем было ссориться.

Элька исчезла.

Моментально.

Не было никакого тумана, ни странных голосов, ничего.

Как будто её никогда и не было вовсе…

Только висел на стуле красный рюкзак да зелёная кепка на клетке хомячка…

— Элька! — закричал в отчаяньи Борька.

— Элька! — позвал Петька.

— Элька! Элька! Элька! — заплакал Вадик…

10. День признания

Я не буду скрывать, что мне всегда хотелось народного признания. Нет, не совсем всегда, конечно. Раньше, когда я ещё не была Элькой, а была непонятно кем, мне и собственного признания хватало. Ни одно событие, случавшееся со мной, не проходило мимо меня.

А как стала Элькой, так подавай признания чуть ли не каждую минуту. Первый раз я поняла это, когда написала сочинение про море. Я вроде бы его совершенно честно написала, но так хотелось, чтобы Борька похвалил! И он сказал, что я — поэт. Он это правильно сделал.

Но в тот день…

В тот день я сама встречала Вадика из школы.

Аня дала мне ключи от дома (нацепила их на шнурок и повесила мне на шею. Странный пояс, который выпрямлял мне осанку, проснулся, буркнул: «Конкуренция…» и снова замолчал). Эта тяжесть прилично прижимала меня к земле, но я не сопротивлялась. Только сказала Ане, что этот ошейник носить не буду.

— Можешь оставаться дома, глупый ребёнок, — сказала Аня.

Дурацкая привычка у Ани появилась! Зачем она меня глупым ребёнком называет? Она что, не в курсе моих огромных интеллектуальных способностей?

Я её об этом как-то спросила. А она говорит:

— Вот глупый ребёнок, конечно, я в курсе!

Не знаю, что с ней делать? Но она это так необидно говорит, что сердиться не хочется. Я только говорю:

— Сама ты глупый ребёнок.

Но, по-моему, как-то это не внушительно звучит…

Так вот, в тот день мы с Вадиком случайно проходили мимо того детского садика, куда бесконечно добрые родители Борьки меня безжалостно запихнули.

Вадик показывал на окно, где раньше была его группа, когда в нашу сторону помчалось множество детей.

— Элька! — кричали все они.

— Элька! Это же Элька!

— Элька! Ура!

Сначала я не на шутку испугалась. Вадик тоже. Это были не только дети из той группы, в которой я тогда оказалась. По-моему, там был весь садик…

За детьми неслись, но не поспевали, воспитательницы, нянечки, повара, заведующие, директора школ, телеведущие… А может, только воспитательницы. Не помню.

И все эти дети радостно набросились на меня, стали обнимать, дёргать за бантики и спрашивать, почему это я не приходила.

Подбежала воспитательница со словами:

— Ну наконец-то!

Она мне объяснила, что дети требовали моего возвращения и не понимали, почему это я не прихожу. Они думали, что это развлечение от них никогда не уйдёт.

После того, как каждый из детей прокричал, что им показать, я пригласила их в гости. Не знаю, зачем. А они не просто согласились, а радостно побежали в нужном направлении. Вадик только успел сказать:

— Ой…

По дороге к Аниному дому дети спели мне странную, очень странную песню. Последний раз я её уже слышала давным-давно. Не знала, что она до сих пор пользуется популярностью… Но в такой обработке я её слышала впервые. И, похоже, они её репетировали раньше. Хором. Пели они вот что:

Родители плачут:
Пропал аппетит у детей.
Висят объявленья:
Найдите нам Эльку скорей!

Быть может, она в другой группе сидит,

И к нам приходить не хотит!

Дома я рассказывала детям сказки, показывала всё, что они просили, и даже читала про них стихотворения, сочинённые на ходу. Каждое новое четверостишие они встречали диким визгом. Я назвала эти стихотворения «Детсадовскими страстями»:

Была причёска в стиле «ретро»,
Но вдруг сорвало бантик ветром!
Пусть будет лучше в стиле «нью»
И прицеплю сандалию!

Не уверена, что они в этом что-то поняли, но радовались очень.

Есть у меня моя машинка,
Я постоянно буду с ней.
О, нянечка, ты не в тарелку,
А в кузов супчику налей!

Эта тема была им, видимо, ближе, потому что они застучали ногами, а кто-то закричал: «Супчику, супчику!»

Еды в больших количествах у Ани не было, поэтому я поспешила прочитать следующее четверостишие: