Борух Баклажанов. В поиске равновесия

И действительно, ничего их не держало на тот момент. Это было веселое время – время праздной гульбы, женщин и познания себя. Они наслаждались им вместе и по отдельности, и им было что вспомнить, только детям рассказать было нечего. Был ли Баклажанов счастлив тогда? Пожалуй, да. Но что понимать под счастьем? Наверное, каждый ответит по-своему. Боруху казалось, что счастье – это душевное равновесие. Состояние это сложно объяснить, ибо складывается оно из многого. Это и бодрость тела, и гармония в личном и профессиональном, и видимые ростки планов на будущее, вдруг встретившиеся в одной точке на определенном этапе пути. Поймать, оценить и насладиться всем этим – это и есть счастье. Оно подобно штилю для моряка, ясно понимающего, что за ним последует шторм. Равновесие в душе мимолетно – наверное, так и должно быть. Штиль скучен морякам, и вот уже они высматривают вдалеке грозовые облака в надежде проверить себя и стать сильнее.

* * *

«Пассажиры Баклажанов и Гонеев, срочно проследуйте к стойке регистрации на рейс!» – раздалось в аэропорту вечером следующего дня. Пассажиры допили коньяк и пошли, так и не договорив с человеком, летевшим куда-то на север и провожавшим их каким-то немного завистливым взглядом.

Несколько дней они наслаждались морем и солнцем, разрывали залы в ночных клубах, собирая вокруг себя все больше людей, и жгли жизнь как могли. Как-то за пару дней до вылета домой они в очередной раз пошли искупаться. Пирс был жутко длинный, и, казалось, ему опять не будет конца и края.

– Интересно, сколько он в длину? – спросил Гонеев.

– Да откуда мне знать – иди вперед, шагами измерь, а на финише по результатам доложишь!

Львович ушел вперед, а Баклажанов продолжил идти нога за ногу, пытаясь вдоволь надышаться морем перед вылетом. Шел он так несколько минут и постепенно нагнал человека. Со спины было видно, что тот был прилично старше Боруха, но в отличной физической форме. Он был высок ростом и чувствовалось, что тренажерный зал он покидал разве что для еды и сна.

– Гражданин Атлет! – окликнул его Баклажанов.

Тот обернулся, сверкнув ослепительной улыбкой, словно ждал этого.

– Вы в неплохой форме! Был бы я бабой – влюбился бы. Вы мой немой укор! – сказал Борух, улыбнувшись в ответ.

– Наша встреча была неслучайной! – ответил тот и был абсолютно прав.

Теория вертикального и горизонтального человека

Родной город встретил Боруха метелями и слякотью, но и этому он был рад. Он никогда не любил уезжать надолго и не очень понимал людей, которые могли пропадать в путешествиях месяцами. Виной ли тому был особый «питерский» магнетизм или еще что, но любование закатами над океаном ему быстро наскучивало и каждый раз его неизменно тянуло домой, тем более надо было решить накопившиеся вопросы, поскольку еще на курорте Боруху уже вовсю начали обрывать телефон.

Занимался он разными делами, но, достигая в чем-то успеха, он терял к этому интерес и начинал искать что-то новое. Будучи неплохим физиогномистом и наблюдая за людьми, он пытался понять каждого из них. Разумеется, сложно разобраться в бесконечном людском потоке, но тех, которые чем-то цепляли его, он пытался каким-то образом классифицировать. Судьба сводила его со многими людьми – плохими и хорошими, экспрессивными и уравновешенными, умными и посредственными. Но он никогда не был категоричен, не признавая «черного» и «белого» и придерживаясь лишь полутонов. Это касалось лишь людской сути, что же до призвания, то тут со временем он пришел к определенной теории – «Теории Вертикального и Горизонтального человека».

С ранней юности, а то и с детства у каждого из нас своя дорога, и не всегда она будет прямой как стрела к черточке между двумя датами. В пути мы сталкиваемся с разными жизненными перипетиями и волею судьбы часто ищем что-то новое, порой неизведанное для себя. Поиски эти трудны, и каждый раз нелегка новая непроторенная дорога, полная ухабов и рытвин, но тем интереснее жить. В этом новом мы набиваем себе жизненные шишки, прежде чем к чему-то придем, но в итоге собрав воедино весь багаж опыта, мы получаемся людьми широкого охвата. Так формируется человек «Горизонтальный».

«Вертикальный» же человек глобальнее, но глобальнее лишь в каком-то одном деле. Он профессионал и идет по вертикали одного выбранного когда-то пути, и соперники ему такие же профессионалы, как и он сам. Он добьется успеха лишь по ходу в подъем как велогонщик, собрав всю волю, навыки и умения, ломая и превозмогая себя и уйдя в отрыв от пелотона.