Босфорский поход Сталина, или провал операции «Гроза»

Максим Максимович (настоящее имя — Макс Валлах) вовсе не был тем рыцарем без страха и упрека, какого изображают из него до сих пор. В остальном создатель Штирлица прав: Литвинов (еврей) как контрагент (партнер) на переговорах мог раздражать потенциального союзника (немцев) одним своим видом и его сняли с поста наркома иностранных дел, заменив на безотказного Молотова. Однако скорее всего Литвинова «передвинули» и еще по одной причине. Максим Максимович был все же не «сталинцем», а «коминтерновцем». Мировая революция — это да, за это Литвинов мог положить на алтарь жизнь, но вот для того, что затеял Сталин в действительности, фигура Литвинова на посту наркома иностранных дел была неподходящей.

Сталин все еще продолжал заигрывать с «леваками» и коммунистами всего мира возможностью экспорта революции из СССР для счастья всего человечества; «пятая колонна», которая в нужный момент ударит противника в спину, была ему необходима. Но не всегда и не везде. И в 1938 году грянул гром — Сталин под вымышленным предлогом (связь ЦК КПП с фашистской разведкой) разгоняет компартию Польши в Москве, на исполкоме Коминтерна, а весь ЦК расстреливает. А почти за год до этого события был расстрелян один из активистов КПП Эдвард Прухняк (псевдоним «Север»; расстрелян 21 августа 1937 года), а ровно через месяц — 21 сентября был расстрелян генсек КПП — один из разработчиков тактики единого антифашистского фронта в Европе, Юлиан Ленский. Но почему?

В конце 1930-х годов Исполком III Интернационала дает задания компартиям Эстонии, Латвии, Литвы, Чехословакии, Венгрии, Румынии, Болгарии и Турции «усилить борьбу» внутри своих стран «с реакцией и фашизмом» (хотя никакого фашизма в указанных государствах не было). Нет фашизма, ну и ладно, зато наверняка есть «реакция»! Главное в том, что именно через эти государства будет пролегать трасса «Большого похода» товарища Сталина и потому существует насущная потребность в «пятой колонне». И вот в то время, как вышеуказанные партии получили указание усилить работу, компартия Польши, одна из самых сильных и организованных в Коминтерне, ликвидируется на корню, и это в преддверии событий! Более того, это внесло раскол в ряды III Интернационала и подорвало доверие к СССР у многих его членов. И напротив, авторитет его политического противника Льва Троцкого только усилился.

Почему Сталин совершил такой проигрышный, на первый взгляд, шаг? Во-первых, потому что участь Польши, как самостоятельного государства, была решена им уже к 1938 году. Во-вторых, раздел польских земель между СССР и Германией был запланирован Сталиным уже в 1938 году. В-третьих, отныне Сталин намеревался вести имперскую (то есть антикоминтерновскую) политику на подконтрольных ему территориях (а Польшу он уже почитал таковой) и предполагаемая в будущем борьба польских коммунистов в одном ряду с «националистическими элементами» против захватчиков — СССР и Германии, Кобе была, естественно, ни к чему.

«Хотя польскую компартию вообще распустили еще в тридцать восьмом — здесь, в Москве, именно на Коминтерне, как шпионско-фашистскую, а весь ЦК расстреляли. Гейдрих ликующе объявил об этом руководству: «Они сожрут друг друга!» И я поверил в то, что Прухняк — агент гестапо? Почему Коминтерн, Третий Интернационал, провозглашенный Лениным и Зиновьевым, распустили в Уфе в сорок третьем?! Не в июле сорок первого, когда надо было потрафить союзникам, ненавидившим эту организацию, а уже после перелома в войне? Почему? Чтобы работать в Восточной Европе иными методами? Не ленинскими? Державными? Но ведь это было уже в прошлом веке, а к чему привело?» [57, с. 353].

При этом, как видим, Сталин блюл не только свой, но и германский интерес, заранее ограждая своего будущего партнера от предполагаемых действий польского коммунистического подполья.

Сталин действительно предупредительно расстилался перед фюрером, стремясь любой ценой заключить с Германией выгодный политический и военный союз. Вот здесь и крылась грубейшая ошибка Кобы, которая привела к страданиям многих народов, населяющих европейский континент. Он посчитал, что план 1925–1932 годов, когда предполагалась победа КПГ в Германии и создание единого «красного» блока в центре Европы, с небольшой корректировкой пройдет и сейчас.

Многие в России и по сию пору делают громкие заявления относительно того, что если бы СССР и Германия в 1941 году заключили союз — они захватили бы весь мир. Авторы подобных откровений допускают ту же самую ошибку, что и Сталин в конце 1930-х· Они не понимают, что никакой союз сталинской империи и Третьего рейха не был возможен по причине кардинального отличия друг от друга во взглядах на будущую Европу и весь мир. Никакой тесный блок не был возможен также из-за расовой политики фюрера. Коба совершенно не учел ни характера самого Гитлера, ни его геополитических воззрений, а следовало бы, тем более, что фюрер никогда своих взглядов на будущее цивилизации не скрывал.