Босиком по 90-м

Зонта с собой не было, по лицу хлестал дождь, но я его не замечал. Уже на подходе понял, что генерального директора нет – свет в окнах не горел. Старая бухгалтерша, задержавшаяся на работе позже других, сообщила мне, что Анатолий Петрович уехал ещё часа три назад. «Сегодня у него день рождения, – сказала она. – Отмечает в ресторане «Лесная поляна». Я повернул назад и побрёл в сторону аэровокзала к стоянке такси. Естественно, пришлось сделать крюк, чтобы вновь не столкнуться с якутским экипажем.

Водитель почти до отказа давил на акселератор. Ливень заливал лобовое стекло, и «дворники» уже не справлялись. Ресторан «Лесная поляна» или, как его называли в народе, «Вдали от жён», находился в двадцати пяти километрах от аэропорта, в лесу.

Мы подрулили почти к самому входу. Я попросил таксиста подождать и вошёл внутрь. Анатолий Петрович стоял в самом центре стола с рюмкой водки. Увидев меня, крикнул:

– А вот и «Сахатые авиалинии» пожаловали! Заходи, Валера, садись. Выпей за здоровье своего бывшего начальника.

Он приблизился ко мне и воскликнул:

– Ну что коллаборационист? Предал авиакомпанию? Да? А я учил тебя, как сына, натаскивал… И что?.. Разбогатеть решил. Говорят, взял в аренду борт и к нам прилетел. – И уже тихо спросил: – А пришёл-то зачем? Проблемы?

Я молча кивнул.

– Ладно. Давай выйдем, покурим.

Мы стали под навес.

– Ну, говори… – начал он.

– С днём рождения, Анатолий Петрович…

– Да брось лицемерить! Ты же не за этим сюда приехал.

– Анатолий Петрович, мне надо срочно заправить борт. Продукты портятся, экипаж бунтует, а отстоявшегося керосина нет. Будет только завтра к обеду. Но Гургеновский борт заправили. Для него топливо нашлось. Только Гурген улетает завтра. Ему даже сливочное масло ещё не подвезли. Ереван стоит на 11.00. Ну, вылетит в 13.00, какая разница? Что ему эти два часа? Я обратился в АДП, там сказали, что без вашего указания они не могут выкачать обратно керосин из 76-го и залить нам. Такой практики, говорят, не существует.

– Слушай, а ты – наглец. Надо же до чего додумался! Вот за эти нестандартные решения я тебя и ценил, а ты меня предал, ТОО создал какое-то… – Он выпустил сигаретное облако, и, глядя мне в лицо изрёк: – А ты представляешь, что с тобой сделает Гурген, когда узнает, как обошлись с его самолётом? Не боишься?

– Ничего, будем решать проблемы по мере поступления.

– Ладно. Я тебе помогу. Пора этого наглеца проучить, а то ведёт себя в порту, как хозяин. Кто сегодня дежурный в АДП?

– Макарычев.

– Пойдём, я позвоню ему.

Мы нашли телефон, но он не работал. Администраторша сказала, что в дождь такое бывает часто. Видимо, где-то повреждён кабель.

Генеральный пожевал губами, взял со стола салфетку, вынул «Паркер» и написал: «Разрешаю откачать ТС-I из ИЛ-76 и залить в якутскую тушку». Он указал дату и тут же поставил свою витиеватую, похожую на клубы дыма, подпись. Потом подумал, подошёл к своему месту, открыл портфель, достал круглую походную печать, подышал на неё и шлёпнул. На неровной белой поверхности появилась окружность, внутри которой летела чайка, а по краям бежала надпись: «Краснолениская Акционерная Авиационная Компания «ГЕН».

– Держи, – протягивая салфетку, вымолвил он. – А дальше всё зависит от тебя…. Макарычеву сей документ покажи, но потом забери и уничтожь. Как ты это сделаешь, я не знаю.

– Спасибо! – обрадовался я и спрятал драгоценную салфетку во внутренний карман куртки.

– Спасибо – много. Со следующим рейсом не забудь привезти банку красной икры. Она, говорят, там копейки стоит. А к ней присовокупь пару бутылочек местной водки, которую из оленьих рогов делают. Слышал о такой?

– Нет, – признался я.

– Пантокриновая, настаивается на неокостеневших рогах оленя. От неё, говорят, потенция сумасшедшая.

– Обязательно куплю.

– И ещё: в ваших разборках с Гургеном я участвовать не собираюсь. Выкарабкивайся сам. А Макарычеву передай, если Гурген вдруг посмеет на него наехать, пусть звонит мне. Я этого сына великого армянского народа быстро поставлю на место. Здесь ему не Карабах. Понял?

– Да.

– Ну всё, бывай.

Дорога назад казалась невыносимо долгой. Но скрипнули тормоза, я вбежал в здание аэровокзала и через служебный вход влетел на четвёртый этаж.

– Вот, письменное указание генерального директора, – ещё задыхаясь, выпалил я и протянул диспетчеру салфетку.

– Что это за филькина грамота? – дежурный брезгливо скривил рот.

– Так у него сегодня день рождения. Я его в ресторане нашёл. Откуда там бумага? А я не пойму, что вас не устраивает? – стал напирать я, – текст написан собственноручно, подпись, дата, печать – всё на месте. Что ещё надо?

– А что же он, позвонить не мог?

– Пытался, но в «Лесной поляне» телефонная линия из-за дождя повредилась.

– А если Гурген ко мне явится, что делать?

– Генеральный просил передать, что если он хоть одно недоброе слово в ваш адрес скажет, сразу звоните ему. Быстро разберётся.

Диспетчер сунул салфетку в карман.

– Постойте, салфетку отдайте. Я должен её отвезти обратно или передать с кем-нибудь.

– А как я потом докажу, что было такое указание?