Босиком по лезвию клинка. Над бездною людских страстей

Время на углу тянулось медленно. Изредка убелённые сединой бабушки останавливались около Семёна и пытались заговаривать с ним. Вениаминов уже перезнакомился со всеми постояльцами этого квартала. Местные бомжи, завидев его, издали приветственно махали руками, а один из них даже предложил сосватать Сёме невесту, которая жила в подвале соседнего дома. Семён пообещал подумать. Продавцу соседнего ларька наш герой иногда помогал разгружать и загружать товар. В обмен продавец начал регулярно подкармливать Сёму и даже пару раз предложил с ним выпить. Жизнь понемногу налаживалась, но условный бомж-попрошайка предчувствовал – что-то должно произойти. События не заставили себя долго ждать. До обеда день протекал размеренно и без приключений, а ровно в час дня на другой стороне перекрёстка возле магазина появился дед на инвалидной коляске, да ещё не один, а с бабушкой – такой же страшной и неприятной, как и он сам. «Каждой твари по паре» – промелькнула мысль в голове Семёна. Старички, завидев нашего героя, направились прямиком к нему. Дед, метров за десять не доходя до Вениаминова, уже начал выкрикивать какие-то проклятия и размахивать костылем. Когда «сладкая парочка» подошла к Сёме вплотную, то и бабка начала визжать, как бензопила. Было легче провалиться сквозь землю, чем пытаться им что-то объяснить или, тем более, перекричать. Семён присмотрелся к бабке. Ей было лет 60-65, она была плотного телосложения, имела правильные черты лица, и в её стеклянных глазах светилось лукавство. Женщина не была опустившейся «бомжихой». Скорее всего, это был её способ зарабатывания денег. «Побирушками от хорошей жизни не становятся. Значит, в её жизни произошло нечто, что опустило бабку на этот уровень», – тут же пришло Сёме на ум. Прислушавшись к себе, наш герой понял, что страха внутри нет и он реально ничего не боится. Ситуация накалялась. Дед напирал, как бульдозер и тут Семёну пришла в голову интересная мысль: «А зачем мне с ними «бодаться»? Не лучше ли просто перебежать на другую сторону перекрёстка и сесть там?». Вениаминов так и сделал. Схватив свою фетровую шляпу в одну руку, а табуретку в другую, он вспорхнул птицей, облетел обоих своих обидчиков и очутился на другой стороне улицы. Гул и шум моторов машин заглушал «хвалебные оды» в его адрес. Покричав ещё минут пять, обидчики испарились, и Сёма смог вернуться вновь на заплёванный «рабочий» угол. Семён прислушался к своему внутреннему голосу: ни угрызений совести, ни страха, ни озлобления, ни каких-либо комплексов внутри не было. Появилось какое-то новое ощущение умиротворённости и другой вкус жизни. Улыбка не сходила с его лица. Он вдруг осознал, что выиграл сражение с дедом, и когда вечером поделился своими ощущениями с Равилем, учитель впервые за последние несколько дней похвалил его. Прошла ещё неделя практики «бомжевания» и «попрошайничества». Несколько раз подъезжал дед на коляске. Сёма подрывался с места, и, показывая язык, перебегал на другую сторону. Однажды орденоносец отправился вслед за ним через дорогу. Тогда Вениаминов, дабы не вступать в перипетии, улыбаясь, быстро вернулся обратно. Подходили к нему и братки. Пообщавшись с ними в этот раз, Сёма отдал им часть выручки, и те не только не побили нашего героя, а наоборот – предложили ему своё покровительство.

– Если кто-нибудь будет тебя обижать, – сказал один из них, – говори, что твоя «крыша» – Умар.

В этот вечер, составляя в своём дневнике отчёт о проделанной работе, Семён написал: «Я приобрел ещё одну специальность – профессиональный «попрошайка». Удивительно, но мне это начинает нравиться. Думаю, что с такой специальностью смогу выжить в любой стране и в любой точке мира». Прочитав эту запись, Равиль Юсупович улыбнулся и, подмигнув ученику, сказал:

– Урок под названием «бомжевание-попрошайничество» подходит к концу и осталось только провести мастер-класс. Завтра я пришлю к тебе кого-нибудь из наших адептов, чтобы те провели с тобой урок высшего пилотажа.

На следующий день к заплёванному углу, уже ставшему для Семёна родным, подъехала машина, из которой вышел Равиль с Ванькой Юдиным. Один вид Ваньки убил Семёна наповал: в резиновых галошах, каких-то женских колготках, рубашке с одним рукавом и с перевязанным глазом он был похож на мультяшного героя. «Прямо какой-то мальчиш-плохиш или кот Базилио», подумал Сёма. Равиль подвёл Ивана к Вениаминову и объявил, что Юдин собирается преподать тому урок мастер-класса. С этими словами учитель сел в машину и удалился. Ванька начал петь песни, рассказывать стихи, анекдоты, скакать козлом на одной ноге, падать на грязную мостовую и биться в судорогах, показывать фокусы и т.д. и т.п. Подбежав, к одной молодой женщине, он предложил ей руку и сердце, обещая, что если она даст ему денег, то как минимум четыре раза женится на ней. Когда на другой стороне улицы появились уже знакомые нам дед с бабкой, Ванька с большим удовольствием потёр руки.

– Ты, главное, – быстро сказал Юдин Семёну, – громче кричи «Милиция! Спасите! Убивают!», – а всё остальное я сделаю сам.