Босиком по пеплу. Книга 1

— Милосердие? — резко обрываю Каттана. — Я не вижу основания для милосердия. Ни одного смягчающего обстоятельства, кроме твоих заслуг перед королем, генерал, но их недостаточно. К тому же ты тоже совершил должностное преступление. Четыре года назад ты скрыл несанкционированное проникновение на засекреченный объект, который в настоящее время практически уничтожен.

— Хамдан, не имеет никакого отношения к взрыву, — вены на лице генерала вздуваются от напряжения. — А за остальное… он ответит.

— Я проверю все версии, — снисходительно ухмыляюсь. —  Если подозрения подтвердятся, я санкционирую передачу данных в высшую инстанцию. Тебя ждет суд, увольнение, тюремный срок. Твоего сына — смертная казнь. А вероятность что я прав в моих сомнениях — велика. Уже установлено, что два дня назад Хамдан связывался с одним из рабочих платформы «Amiran-ring».

— Это совпадение, — без малейших колебаний утверждает пока еще действующий глава разведки.

— Ты все еще доверяешь своему сыну? — с иронией спрашиваю я. — Я доверил ему безопасность своей невесты, и что получил в итоге? Невеста досталась мне далеко не невинной, но на этом парень не остановился. Скажи, Джамаль, на что он рассчитывал, пытаясь вывезти из страны жену наследного принца?

— Хамдан — не единственный, кто виноват, — сквозь зубы процедил Каттан. — Шейху стоило лучше присматривать за своей дочерью, — резкий выпад в сторону Адама Саадата меня бы позабавил в другой ситуации, но сейчас я слишком зол, чтобы терпеть попытки двух сторон свалить друг на друга ответственность.

— Присматривать за Алисией до недавнеговремени должен был твой сын, — напоминаю я. — А за их побег ты можешь упрекнуть меня. Посмеешь? Это же я не углядел за своей женой, которая стоило мне отвернуться и снизить бдительность, сбежала с любовником.

— Эмир, я приношу свои извинения за недостойное и оскорбительное поведение дочери, — вступает в разговор, очнувшийся от шока Адам аль-Саадат. Не сомневаюсь в том, что для шейха выходка Алисии стала потрясением. Любимая дочь и такой позор, но сочувствовать тому, кто воспитал девушку настолько безответственной, я не намерен. — Мне сложно объяснить, как такое могло произойти. У поступка Алисии нет оправданий, — продолжает Адам, тщательно подбирая слова. В его голубых глазах без особых усилий читается неприкрытый страх за судьбу дочери. — Но если бы она знала, что брак был заключен и осознавала риск, на который идет, то, возможно, не решилась на побег.

— Обвиняешь меня, Саадат? — расправив затекшие плечи, откидываюсь назад.

— Нет, — возражает Адам. — Во всем случившемся есть высокая степень моей вины, я готов понести любое наказание. Мы можем обсудить суммы компенсации и …

— Не можем, — бесцеремонно обрываю шейха. — Но соглашусь, что львиная доля ответственности лежит на отце, воспитавшем дочь, которая ни во что не ставит мнение родителя.

— Это не так, эмир, — Адам аль-Саадат снова перечит, испытывая мое терпение. — Алисия — взбалмошная, своевольная, но не настолько, чтобы отказаться от семьи ради… — он осекается, видимо, вспомнив о чем-то своём. Судорожно сглатывает и продолжает: — Я искренне недоумеваю, что на нее нашло. Должна быть какая-то причина. Возможно, Алиса была напугана чем-то или кем-то? — во взгляде шейха, обращенном на меня, мелькает подозрение, сменяющееся тщательно подавляемой злостью.

— Обвиняешь меня? — повторяю недавно заданный вопрос. Саадат сжимает челюсть.

— Нет, я всего лишь ищу способ избежать скандала и уберечь дочь от вашего гнева, — прямолинейно отвечает шейх. Я снисходительно склоняю голову, позволяя говорить дальше. — В свете случившихся событий я не вижу оснований для сохранения брака между вами. Как говорил ранее, я готов компенсировать нанесенное оскорбление вашему высочеству и предлагаю расторгнуть брачный договор. Так же я хочу просить вас позволить мне забрать дочь домой и лично заняться ее наказанием. Я гарантирую, что оно будет самым строгим.

— Самым строгим? Каким же? — с иронией уточняю я, улыбаясь наглости шейха. — Отправишь в изгнание? Например, в Америку, тем самым исполнив главную мечту Алисы?

— Скандала можно избежать, эмир, — продолжает настаивать Саадат. — Официального заявления о вашем союзе с моей дочерью не было. И вы сами на этом настаивали.

— Я поддался твоим уговорам, Адам, решив не давить на девушку слишком сильно. Дать ей время привыкнуть ко мне и сделать осознанный выбор. Она его сделала, — хищно оскалившись, наклоняюсь вперед. — Не в порыве, не из-за моей жесткости и самоуправства, а вполне обдуманно. Каттан тщательно подготовился к побегу и планировал его не один год, а она по своей воле последовала за ним.