Босиком по стеклу

Когда мать сказала что нужно избавиться от вещей Даяны, то я буквально слетел с катушек! Избавиться от последнего, что у меня от неё осталось? Уж лучше перерезать вены и наблюдать за тем как эта мерзкая тварь вытекает из меня вместе с кровью.

Наверное, то же самое испытывают родители пропавших детей. Превращают их комнату в закрытую зону. Останавливают в ней время, и ждут когда, в неё снова вернётся жизнь…

Подойдя к небольшому будуару, а провел пальцами по лежащей на нём расчёске. Смахнул с неё пыль и потянулся к тюбику с жидкой помадой. Открутил колпачок, наблюдая за тем, как нежно-розовый блеск слегка потянулся за кисточкой.

В нос тут же ударил аромат клубники. Прошиб мозг. Заставил тело задрожать от удовольствия. Не в силах сдержаться, я открыл рот и провёл по языку шершавой кисточкой, пробуя на вкус. Глаза крылись, позволяя, как следует насладиться этим моментам.

«Почти как она…»

Почти, но этого всё равно было мало. Всё равно не достаточно для того чтобы получить долгожданный покой.

Отложив тюбик, я подошел к дверям гардеробной. Свет зажегся автоматически, позволяя мне обвести мутным взглядом её вещи. Пульс пробивал висок барабанной дробью, а диафрагма задрожала от эйфории.

Сорвав с тремпеля белую рубашку и зарывшись в неё лицом, мне потребовалось пару секунд, чтобы совладать с подкашивающимися ногами. Казалось, что я впервые в жизни втянул в себя дорожку кокаина. Божественный аромат Даяны всё ещё сводил меня с ума. Всё ещё не давал покоя. И я был готов убить, только бы снова слизнуть его с её горячего тела…

Оставив гардеробную, я подошел к давно расстеленной кровати, укладывая тонкий шифон на соседнюю подушку. Нужно было избавиться от одежды, но пальцы совершено меня не слушались. Они то и дело путались между пуговицами и полочкой. Не справлялись с петлями. Рвали рубашку, заставляя её трещать по швам.

Наконец-то покончив со своей одеждой, я лег на свою часть кровати. Уставшие мысли путались в воспалённом мозге, но я всё ещё продолжал искать выход из сложившейся ситуации.

Я знал, что должен был вернуть Даяну, и даже и не собирался отступать. Но как? Отказ от брака отложил её потерю не более чем на пару дней. И если отец сказал что сделает так, что я больше никогда её не увижу, то именно так всё и будет.

Но я не могу! Не хочу отпускать её! Да я же просто сдохну если её не будет! Представляю жизнь без Даяны, и мозги пробуждаются ото сна.

Ну, нет, я не вынесу месяц подобной пытки!

Месяц? А как на счёт года? А если целое десятилетие?

Мысли начинают шевелиться. Шестерёнки двигаться. И, кажется, что внутренний диапроэктор наконец-то заработал, прокручивая чёрно-белую плёнку моей мёртвой души.

Я трачу целую ночь в поисках решения. Отметаю одну идею за другой. Один план сменяются следующим.

«Шлак! Мусор! Не подходит!»

И наконец-то правильный выход сам меня находит. А ведь всё так просто! И так легко! Что лицо растягивается в улыбке! Блядь! да она сама же и подарила мне все ключи к своему возвращению!

— Ну вот и всё куколка, скоро ты снова станешь моей…

ДАЯНА

— Поставьте вашу подпись здесь и… — перевернул страницу мужчина в деловом костюме, — здесь.

Сжимая серебряную ручку вспотевшими пальцами, я с настоящим трудом вывела последние буквы своей фамилии. Удивительно как быстро у тебя могут забрать то, что принадлежало твоей семье. В восемь часов к нам приехал нотариус, а в половину девятого я сделала ещё один шаг навстречу своей новой жизни.

Казалось, что происходящее было сном.

Сердце сжималось от волнения и страха. Словно я сижу не за столом на кухне, а стою на краю обрыва, пока земля стремительно уходит из-под ног.

Мне столько лет снилось, как я ухожу от этих людей. Столько лет я загадывала одно и то же желание! Но вот этот день настал, и я дрожу словно перепуганный заяц.

Потому что не имею ни малейшего понятия о том, как именно мне теперь жить. Я точно знаю, что мне хочется получить от этой жизни. Но не имею ни малейшего представления о том, как именно буду этого добиваться.

Раньше всё решалось за меня. Мне указывали на нужный путь и я по нему шла. А теперь…. Теперь этот путь следовало выбирать самой. Самой принимать решения и самой нести за них ответственность.

И за моей спиной больше никогда не появится ни Николаса, ни Джеймса, которые бы смогли схватить за шкирку и вытянуть из ямы

— А теперь вы, — протянул Марк Рамос документы сидящему около меня Николасу, возвращая меня в реальность.

— И когда документы вступят в силу? — холодно поинтересовался Ник, ставя подпись уверенной рукой.

И он так красиво это делает, что я не могу отвести от него глаз.

Отглаженная светло-голубая рубашка оттеняет смуглый цвет его кожи. Грубое лицо покрывает аккуратная щетина. А сосредоточенный профиль напоминает доведённую до идеала скульптуру древнегреческого бога.

Когда Ник занимается делами, от него начинает исходить необъяснимая аура власти. Тяжелая и мощная. Подавляющая всю твою волю. Лишающая возможности мыслить здраво. Он кажется таким сильным и уверенным в себе, что у тебя появляется какое-то ненормальное желание превратиться в его домашнего питомца.