Босиком по стёклам. Часть 1

– С Фейсалом счастлива ты не будешь, – загибает один палец. – Я чертов гений, и ты знаешь, на что я способен в плане конспирации и заметания следов. Я способен украсть тебя так, что твою пропажу обнаружат только через пару дней, – в ход идет второй. – Если этих причин недостаточно, то просто поверь мне. Прыжок веры, малышка. Знаешь, что это?

– Почему ты не можешь просто оставить меня в покое? Когда вокруг сотни женщин…

– Мне не нужны сотни. Я их не вижу. Кто они? Кто они, бл*дь? – сдавливает мои скулы, сдерживая повышение тона голоса. – Они не ты. Не ты, Анджелина, – взъерошив свои волосы, Коул отстраняется. Его глаза блестят, горят огнем безумия.

Я не понимаю, игра для него это все, фарс или вызов, который он хочет преодолеть. Или настоящие чувства.

– Мой ответ «нет», Коул, – положив ладонь на его щеку, выдыхаю я. – Я не хочу бежать босиком по пеплу.

– А я готов. Хоть по песку раскаленному, хоть по стеклам. Я докажу тебе. Ты увидишь, – дает обещание он, прищурив свой взор.

И снова мое тело пронзает необъяснимое электричество. С каждой секундой, проведенной рядом, мне все труднее от него оторваться. Сделать это просто необходимо, поэтому ладонь я одергиваю и убегаю из кабинета Мердера в растрепанных чувствах. И это мягко говоря…

И десяти минут на рабочем месте в спокойствии не проходит. Руки дрожат, когда я тянусь к телефону, чтобы вытащить его из блока и набрать сообщение. Не могу молчать. Эмоции переполняют. Он зажег во мне огромный фонарь веры, и я вдруг понимаю, что готова прыгнуть…

«Открой мне мир, Коул. Я согласна…

Я доверюсь тебе, но лишь однажды.

Пообещай, что не подведешь меня, найдешь способ не уронить в глазах семьи и сделаешь так, чтобы никто не пострадал.

Я сумасшедшая, должно быть, влюбленная…

Неужели я правда это сказала? Теперь ты знаешь. Ты забрал мое сердце еще раньше… задолго до встречи в саду».

Боже, как глупо, ванильно и наивно. Но сейчас я из этих чувств соткана. По ушли вляпалась. Как в болото затягивает. В груди бабочки летают, я с нетерпением жду ответа его…

Но его нет. Тишина полнейшая. Не читает даже.

Странно.

Но зачем ждать? Мне нужно вернуться к нему, сказать все лично. Да и чертов платок в его кабинете забыла. Непривычно без него ходить, все на цвет волос моих пялятся.

Постучав, врываюсь в кабинет Коулмана и застываю на месте. Картина, что предстает перед глазами, никак не сочетается у меня с тем, что только что происходило между нами.

Мне казалось… я впервые вижу его таким искренним, настоящим. Даже уязвимым.

Мне не нужны сотни. Я их не вижу. Кто они? Кто они, бл*дь? Они не ты. Не ты, Анджелина…

Эти слова буквально разбили слои льда на моем сердце. Перевернули что-то внутри. Зацепили, разрушили последние стены.

Но…

Шлепки влажных, потных, совокупляющихся тел оглушают. Как и стоны Леони Контен, что прижата к тому же самому столу Мердера. До меня вдруг доходит, скольких девиц он жамкал и трахал на своих проклятых бумагах. Его член упорно таранит ее, проникая сзади. Меня бросает в холодный пот и ужас, все тело отчаянно цепенеет… Мне хочется ослепнуть или испариться, стереть эту картину из памяти.

Но я никогда не забуду.

Не забуду, как он обвил моим платком ее шею, словно накинул поводья на свою кобылицу. И таких у него десятки, судя по слухам. И это, бл*дь, мой платок, мой! Ты просто кусок дерьма, Мердер.

Черт возьми, он сейчас ее задушит моим платком. Но судя по громким стонам, Леони все устраивает и более чем.

И Коул даже не смотрит на меня. Кажется, он ничего не слышит, не видит вокруг. Находится в своей развращенной вселенной. Или его главный мозг всегда отключается, пока на полную катушку отрывается второй. Мердер имеет ее, словно ничего другого в мире не существует. Так же одержимо, как и меня. Абсолютно так же…

Его шепот ей в ухо убивает меня. Не сомневаюсь, его губы произносят ей то же самое, что и мне. Наверняка у него есть набор универсальных фраз, которые он бросает во время секса.

Ватные ноги не слушаются, реальность расплывается перед глазами.

Я бы разрыдалась, но понимаю, что он того не стоит.

Коулман Мердер в очередной раз показал свое истинное лицо.

В нем нет ничего святого.

Я беру со стола у двери вазу и швыряю ее прямо в них, но естественно она не долетает далеко. Дребезжащий звук олицетворяет осколки моего сердца, распарывающие грудную клетку изнутри наживую.

Закрыв дверь, я бегу прочь от этого жуткого места. От этой грязи, от этого падения, унижения и собственных чувств, за которые я себя проклинаю.

«Тебе не убежать от меня», – прорывается в зазеркалье мыслей зловещий шепот Коулмана.