Босиком по стразам

– Почему вы так говорите?! – немедленно встала на защиту сына Джоан. – Костя не подлец! Его совратили!

– Тут уж что-то одно. Либо Костя обожал Мерседес, либо он просто развлекался с ней. Если любил, то к чему связь с двумя юными глупышками? А если просто развлекался, то к чему громкие слова о невероятной власти Мерседес над Костей?

– Мой сын любит Мерседес.

– Но воздержанием он себя при этом не утруждал. Будучи в разлуке с любимой, не скучал, встречался и с другими девушками.

– Верните мне моего сына! А потом уже будем решать, виноват он в чем-нибудь или же нет!

Лично у подруг набралось очень много поводов, чтобы думать, что Костя виноват, и во многом. Но для ослепленной материнской любовью Джоан не существовало темных пятен, когда речь заходила о ее обожаемом сыне. Он был для нее словно солнце – без него жизнь для Джоан была немыслима. Увы, многие женщины идут на поводу своих материнских чувств, не желая видеть, в какое чудовище превращается некогда умилительно пухленький, улыбающийся младенец.

То голопопое очаровательное существо, которое некогда вы купали в ванночке, пеленали и сыпали присыпкой на его попку, совсем не имеет ничего общего с тем крупным и наглым самцом, который вырос из малыша за эти длинные годы вашего самоотверженного служения ему.

– Допустим, Костя обожает Мерседес. Допустим, она действительно жуткая дрянь и сбила мальчишку с пути истинного. Но как сеньор Альма допустил, чтобы Костя вернулся в Перу?

Конечно, подруги не вполне отчетливо представляли, каким образом властный сеньор мог запретить своему незаконнорожденному сыну переступить границы страны. Но учитывая ту власть и авторитет, а также поддержку среди правящей элиты государства, которые имел сеньор Альма, наверное, он мог бы с легкостью придумать пару-тройку трюков, закрывших Косте въезд в благословенную страну его предков.

Но Джоан сказала вещь, потрясшую подруг до глубины души:

– Сеньор Альма сам просил меня о том, чтобы Костя вернулся в Лиму.

– Зачем?

– Тогда я не знала. Но теперь… Теперь я полагаю, сеньор Альма планировал поручить Косте управление своим бизнесом. По крайней мере его частью. Ведь не просто же так он подарил сыну земельные владения на реке Мараньон. Мы с вами там были, видели своими глазами, что там происходит.

Подарок сыну! Владения, где крестьяне активно выращивали коку, которую затем перерабатывали в кокаин! Интересный был план у сеньора Альмы. Отдать Костю на растерзание Абелардо, который целиком и полностью забрал власть в том регионе в свои руки. Контролировал там все и вся. Костя в лучшем случае мог стать марионеткой в руках Абелардо, а в худшем… в худшем мальчишке предстояло просто сгинуть, разумеется, написав перед этим дарственную на дом и владения в пользу самого Абелардо или кого-то из его дружков.

Но в таком случае получалось, что сеньор Альма сознательно принес своего сына в жертву Абелардо. Однако сам Костя быть жертвой не захотел. Вместо этого жертвой стал сам сеньор Альма – убитый неизвестным преступником. И Абелардо, который, между прочим, коротал нынче свои дни за решеткой.

При этом в голове у Киры мелькнула какая-то мысль, какая-то очень здравая и трезвая мысль насчет того, что не нужно обращать внимания на стереотипы. Иногда и убийца может стать жертвой. А человек, чья невиновность кажется бесспорной, станет жестоким преступником.

Но додумать эту мысль ей помешал очередной вопль Джоан:

– Верните мне моего сына!

– Дорогая! – немедленно кинулась к женщине впечатлительная Леся. – Но что мы можем сделать? Мы даже не знаем, где находятся сейчас эта блудная Мерседес и твой сын.

– Так найдите их! Развесьте по всему городу их фотографии, оповестите всю Сеть, включите репортаж о беглецах в ежедневные новости, перекройте границы! Не дайте этой развратной твари увезти моего мальчика в чужие края!

Тревога Джоан была вполне понятна. Она хотела любой ценой заполучить Костю обратно. Но что думал по этому поводу сам Костя? И Мерседес? Увы, ни того, ни другой рядом в этот момент не было. И подруги могли только гадать о том, что происходило в их сердцах и умах.

Джоан снова начала рыдать, но теперь переговоры с матерью взял в свои руки Мигель. Полицейскому явно надоели сопли и слюни, которые пускала Джоан по поводу своего великовозрастного сынули еще там, в долине Мараньон. А может быть, и еще раньше. Но он терпел ради подруг, ради Киры, которая по какой-то причине нежно опекала Джоан.

Однако теперь его настроение изменилось. И памятуя о пропавших вместе с Костей ста тысячах подведомственных евро, он сурово, возможно, даже излишне сурово обратился к матери:

– Что конкретно вы знаете о месте нахождения вашего сына и этой его подружки?

– Они прячутся где-то в Лиме!

– Откуда у вас такие сведения? Вы рылись в письмах вашего сына? Читали его СМС-сообщения?

Джоан покраснела, но Мигель ее ободрил:

– Если это так, то вы просто молодец. Что вам удалось узнать?