Босиком по траве

Я прочитала несколько писем, стоя на крыльце. Сэмюэль побывал в стольких местах и так много всего сделал! Он рассказывал мне о прочитанных книгах. Я заметила, что многие из них я когда-то читала, зато о других даже не слышала. В письмах часто сквозило одиночество, но его скрашивала уверенность в себе и знание цели. В итоге я махнула рукой на пробежку и пошла обратно в комнату. Успею еще побегать. Сейчас мне нужно было наверстать упущенные годы.

* * *

Через несколько дней я в очередной раз вышла во двор ранним утром. Дверца хлопнула у меня за спиной, но я не боялась разбудить отца: он уже встал и возился с лошадьми. Я втянула воздух носом, надеясь уловить запах осени, но, увы, чувствовалось лишь запоздалое лето. Я наклонилась, перевязала шнурки кроссовок и пошевелила пальцами ног.

Я выбралась на дорогу и взглянула на родные горы, освещенные рассветными лучами. С глубоким вдохом я подняла руки над головой, потягиваясь, выгибая позвоночник и разминая тело, затекшее после сна.

– Ты прямо как Меняющаяся Женщина, которая приветствует Солнце, – раздался голос слева от меня.

Вздрогнув, я уронила руки и резко повернулась.

– Ой! Сэмюэль! – воскликнула я. – Ты меня напугал!

– Я же коварный индеец. Нападаю исподтишка. Я посмотрела ему в лицо. Такие слова он вполне мог бы сказать и в восемнадцать, но с горечью. А сейчас Сэмюэль просто улыбнулся и пожал плечами. На нем были выцветшие джинсы и ковбойские сапоги. Черная футболка с белой надписью «Semper Fi»[24] плотно облегала его мощные плечи и грудь. Темные волосы, по-военному короткие, стоящие торчком, были влажными, как будто Сэмюэль только что вышел из душа. Он был похож на моего старого друга Сэмюэля – и в то же время нет. Много месяцев после его отъезда я каждый вечер плакала перед сном, не желая, чтобы кто-нибудь узнал, как страдает без него мое юное сердце. Я ужасно скучала. У меня, в принципе, было мало друзей, и я понимала, какая это редкость – найти поистине родственную душу. Когда он оставил меня во второй раз, я злилась и обижалась, поэтому изо всех сил старалась не думать о нем. Воспоминание об этом заставило мое сердце сжаться, и я тут же переключила внимание на Сэмюэля, который стоял передо мной в настоящем.

– Меняющаяся Женщина и Солнце… это народная сказка?

Я продолжила тянуться, изображая беспечность, до которой мне было далеко.

– Это легенда навахо. Меняющуюся Женщину считают дочерью Земли и Неба. Она связана с круговоротом природы, сменой времен года, порядком вещей во Вселенной. Меняющаяся Женщина родилась, когда Первый Мужчина потряс целебной сумкой возле священной горы. Через несколько дней на вершине нашли Меняющуюся Женщину. Первый Мужчина и Первая Женщина взяли ее к себе и воспитали.

Однажды Меняющаяся Женщина вышла на прогулку и встретила странного юношу, чье сияние ослепляло, так что ей пришлось отвести взгляд. Когда она снова повернулась к нему, он уже исчез. То же самое повторилось еще дважды. Она вернулась домой и рассказала Первому Мужчине и Первой Женщине о случившемся. Они велели ей лечь этой ночью на улице лицом на восток. Пока она спала, тот самый незнакомец пришел и лег рядом с ней. Женщина проснулась и спросила, кто он такой. Тот ответил: «Разве ты сама не знаешь? Ты видишь меня каждый день. Я всегда рядом. При мне ты была сотворена». И она поняла, что перед ней сокровенная сущность Солнца. Чтобы видеться с ним каждый день, она поселилась на берегу Тихого океана. И после того как Солнце садилось в воду, он приходил к ней.

Мы немного помолчали. Птицы постепенно начинали щебетать, но я бы предпочла, чтобы они помолчали. Без них тишина была бы осязаемой, шелковой на ощупь.

– Наверное, ей было очень одиноко, пока она ждала его.

Я не планировала говорить это вслух. Откуда вообще взялась эта мысль?

– Да. – Сэмюэль озадаченно взглянул на меня. – Если верить легенде, ей было настолько одиноко, что она создала племя навахо из чешуек собственной кожи.

Это история показалась мне удивительно чувственной: молодая красивая женщина каждый день ждет, пока к ней придет Солнце. Я повернулась к восходящему светилу и закрыла глаза, подставляя лицо теплым лучам.

– Что ты слушаешь, когда бегаешь? – Сэмюэль кивком указал на айпод, закрепленный у меня на руке.

Мне тут же вспомнились наши поездки на стареньком автобусе, во время которых я делилась с Сэмюэлем своими драгоценными симфониями. В памяти всплыли наши искренние и глубокие разговоры о «музыке Бога», и я отвернулась от Сэмюэля, осознав, что не хочу говорить ему, какую музыку я теперь слушаю. Я потянулась назад и подняла правую ногу, растягивая квадрицепс и делая вид, что не расслышала вопрос. Сэмюэль протянул руку, снял с меня наушники, вставил один себе в ухо и нажал «воспроизвести» на айподе. Через несколько секунд он скривился.

– Это электронщина. Такую включают в клубах и на аэробике. Бум, бум, бум, бум, – возмутился Сэмюэль, притопывая ногой для убедительности. – Одни и те же фразы повторяются без конца. И синтезаторы! – в притворном ужасе добавил он.