Босоногая команда

По обоим берегам суетились люди. Из макаровского дома прискакали на лошадях казаки. Они вытащили двух солдат и откачали их на шинелях. С помощью жердей сняли японца, молившегося на лодке: она застряла на ближнем перекате. На место происшествия приехали японский и семеновский коменданты. Прежде всего они разогнали народ.

Так зареченские ученики и не попали в школу. Васюрка на работу после обеда не вышел, он лежал дома в постели. Дядя Филя с трудом выпросил в аптеке немного спирта и натер им отважного рулевого.

– Лежи теперь, Иван Купала! – смеялся дядя Филя.

Костя принес Васюрке горячего молока, а Вера, по совету матери, заварила в чайнике сухой малины. Маленький Витька допытывался у старшего брата, что он видел под водой и почему не принес ни одной японской винтовки – все равно они зря будут лежать на дне. Васюрка закрыл глаза, гладил Витькину вихрастую голову и почему-то улыбался...

К вечеру Усатый через связного передал Тимофею Кравченко, что из восемнадцати японцев, направлявшихся к Лысой горе на поимку партизанских разведчиков, спаслись только шесть, все они отправлены в госпиталь. Начались поиски неизвестно куда скрывшегося старика перевозчика...

* * *

В первое же воскресенье Костя, Индеец, Кузя н Пронька отправились ловить рыбу. Васюрка еще болел...

Остановились на берегу залива, где недавно мастерили кораблики. На песчаных отмелях и в кустах белели, как большие куски сахара, льдины, тая на ветру и солнце. Вода заметно сбыла, но к реке подойти было нельзя: ноги глубоко увязали в грязи. Пришлось накидать побольше камней, чтобы удобнее было стоять с удочками.

Развели костер, уселись вокруг него.

– Эх, закурить бы! – мечтательно произнес Кузя и потер переносицу. – У тебя, Индеец, не осталось японских сигарет? Ты ведь тогда много цапнул!

На Леньку тянул дым от костра. Он кашлял, тер глаза и злился.

– К Эдисону иди. Там закуришь.

– Хорошо теперь изобретателю! – сказал Пронька. – Что он, по-вашему, сейчас делает?

– Карабин чистит! – подсказал Индеец.

Костя подбросил в огонь сухих веток, прижался спиной к Индейцу.

– Не будет же он целый день карабин чистить. Сейчас, небось, где-нибудь в разведке. Вышел из тайги, фуражку набок сдвинул – ему папа недавно свою кондукторскую отправил... Шурка говорил, что Лидия Ивановна рассказывает партизанам о литературе. О Пушкине, Толстом, Лермонтове... Кузя, у тебя клюет!

Кузя побежал к удочке. На крючке трепыхался большой чебак. Кузя выдавил внутренности, счистил ногтем серебристую чешую и бросил чебака на угли.

– Ребята, – прошептал Ленька, – кто-то идет к нам! Кажется, казаки!

Кузя вскочил, как ужаленный.

– Они про кораблики, наверное, узнали. Крышка нам! Тикать надо!

– Не хнычь ты! – прикрикнул Пронька,

– Я буду вести переговоры! – Костя поправил на голове кепку и посмотрел на подходивших. Это были, действительно, казаки: желтые лампасы на синих широких штанах виднелись издалека.

Казаки подошли к костру. Они были в одних гимнастерках, но на головах торчали черные папахи – фуражек еще не выдали.

– Здорово, мужики! – весело крикнул чубатый казак, тот самый, который бросил камень в двухмачтовый кораблик.

– Здорово, паря-казак! – нарочно грубовато ответил за всех Костя.

– Поймали? – поинтересовался второй казак, присаживаясь к костру.

– Поймали! Два белых, а третий, как снег! – Костя кивнул на угли. – Вот жарим рыбу-кит!

Чубатый оглядывал берег, не садился.

– А тут, шпингалеты, крупная рыба водится?

– Сколько хошь! – вступил в разговор Индеец. – Обойди залив, там дальше, в ямах, щуки живут, во какие!

Ленька, показывая, раскинул руки.

– Таких нам и надо! – Чубатый обратился к товарищу. – Пойдем, места разведаем!

Казак, сидевший у костра, свертывал цигарку.

– Я покурю тут. Крикни, ежели что!

Чубатый, насвистывая, пошел вдоль берега, свернул в кусты и скрылся в них. Парнишки окружили оставшегося казака. Тонколицый и бледный, он показался ребятам больным. Только усы, закрученные лихо, придавали ему боевой вид.

– Нога вот болит, – пожаловался казак. – На германском фронте продырявило. Устаю быстро.

– Дяденька! – придвинулся к нему Индеец. – У вас пика была на войне?

– Пика-то?.. Подай мне головешку!

Ленька подал, казак прикурил, пыхнул дымом в Индейца.

– Зачем тебе моя пика?

– У нас, дяденька, картина дома висит: казак Кузьма Крючков штук пять австрийцев на пику поддел. А вы сколько поддевали?

Казак еще раз выпустил дым в Ленькино лицо.

– Это, паря, на картинках так воюют!

Далеко из-за кустов послышался крик:

– Эй! Тут и верно места подходящие. Тащи припасы!

Казак снял с себя сумку, оглядел ребятишек, подмигнул Проньке.

– Отнеси-ка сумку с гранатами. Рыбу глушить будем. Тебе первую щуку! Вот такую!

И казак широко развел свои длинные руки. Ребята засмеялись. Пронька надел на себя сумку и проговорил уже из кустов:

– Я сейчас, мигом!

Кузя палочкой выгреб из углей похожего на головешку чебака, разделил на четыре части, подал Косте, Индейцу и казаку. Себе оставил голову. Казак положил рыбу в рот, пожевал и выплюнул.

– Ну и рыба, одни кости. Сейчас вот мы гранатой выудим настоящую!

Индеец все приставал к казаку с вопросами: