Босс моего бывшего

Плед сползает, но я не поправляю его – теперь мне слишком жарко для того, чтобы кутаться. Я забыла, как люди дышат, моргают, и только пульсацию чувствую. Хочу поцеловать татуированное плечо, и это так странно.

Ни один мужчина, кроме Лёни, не будил во мне желание, да и с ним я никогда не была импульсивна, а тут… что-то есть такое в Поклонском, что будит во мне распутную незнакомку.

– Иди сюда, – Дима поднимается и мягко тянет за собой.

Вдалеке играет музыка, мягкая и плавная, и руки Димы ложатся на мою поясницу.

– Потанцуем? – не дожидаясь ответа, он ведёт меня под едва слышный мотив, и тело отзывается, подстраиваясь под ритм.

– Как тогда? – облизываю губы, как загипнотизированная смотрю на Диму.

Вдруг я взлетаю вверх, и приходится уцепиться за голые широкие плечи и обвить крепкую талию ногами. Наши глаза снова оказываются на одном уровне, а губы почти соприкасаются. Остаётся пара сантиметров, чтобы передумать, но я будто пьяная, не могу нормально соображать.

– Тогда было не так, – шепчу, а Дима смеётся.

– А жаль.

Наверное, Дима чувствует меня, невысказанные желания считывает: одним поцелуем останавливает от трусливого побега от самой себя, стирает сомнения властным прикосновением губ. Лишает дыхания и остатков здравого смысла.

Я хватаюсь за него, но не из-за страха упасть, а потому что в последнее время только этот человек всегда готов был быть рядом, ничего не требуя. Просто был, как бы я не гнала его прочь.

Наш поцелуй нежный, затяжной и тягучий, но вдруг становится совершенно неистовым. В нём не остаётся ласки, только дикий голод и жадность, с которой Дима берёт меня, даже не раздевая. В этот момент он овладевает мной, выбивая из головы все мысли.

Я чувствую жёсткие пальцы на своих ягодицах, и дико мешает одежда. Мне хочется быть ближе: тело к телу, кожа к коже.

Наверное, утром я обо всём этом пожалею, со стыда сгорю, но сейчас я знаю лишь одно:

– Если ты остановишься, я тебя убью, – говорю, когда удаётся украсть между поцелуями немного кислорода.

– Если я остановлюсь, то сам умру, без чужой помощи, – говорит хрипло и размашистым шагом, не выпуская меня из объятий, несёт прочь с балкона.

Вносит меня в распахнутую дверь, не останавливаясь, идёт дальше. Ещё один переход и наконец мы оказываемся в просторной комнате, в которой горит мягкий свет, и причудливые тени падают рисунками на стены.

Дима не даёт оглянуться и завязнуть в рассматривании деталей интерьера. Целует страстно, до боли в прикушенной нижней губе, но широкие ладони касаются тела нежно, ласково. Бережно. Я растекаюсь от такого отношения, меня разбивает на части и вновь собирает желание Поклонского доставить мне удовольствие. Каждым движением он заставляет себе доверять, проводит в мир запретных и сладких ощущений.

В отличие от своей рубашки, моё платье он снимает аккуратно. Когда остаюсь в одном белье, вдруг пугаюсь, потому что Дима так смотрит на меня, что одним этим взглядом можно поджечь поле. И я вспыхиваю факелом, горю от нашей близости, в которой не существует преград и пределов.

Всё остро. Дико. На тонкой грани между удовольствием и болью. Горячие сухие губы исследуют моё тело, ласкают, не пропуская ни единого сантиметра кожи. Я выгибаюсь на мягких простынях, всхлипывая от невозможности контролировать процесс, от желания раствориться в этом мужчине до остатка.

Медленная ласка длится и длится, и тягучее удовольствие с тысячью оттенков проносится по венам. Я распахнута для мужчины так, как не бывала никогда до этого.

Всё, что происходит сейчас, кажется сном, потому что не бывает в жизни так хорошо. Не бывает! Но Дима раз за разом доказывает, что нет ничего невозможного, и моё тело способно на такой отклик, которого раньше в нём не было.

Дима мучает себя, отдавая слишком много мне. Даёт больше, чем, кажется, могу вынести. Не выдерживаю, кричу куда-то в потолок, а кажется, что в небо.

Движения в каком-то первобытном ритме. Сплетение рук, соединение тел. Идеально, томительно, жарко. Горю, пылаю, плавлюсь под взглядами, растекаюсь лужицей от слов, пошлых и ласковых одновременно.

– Ты прекрасна, – говорит, напрягаясь всем телом, подводит меня к финишу, ускоряясь уже после.

Простыни под нами мокрые, сбитые в кучу, но кого это волнует, когда настолько хорошо? Дима сгребает меня в охапку, обещает, что это только начало, и я почему-то верю. Хотя, казалось бы, с чего? Это же просто разовое приключение для поднятия самооценки, вот только…

Моя щека лежит на его плече, его руки гладят мою спину. И нет момента идеальнее, не бывает лучше. Господи, во что я вляпалась?!

Я проваливаюсь в сон, и где-то вдалеке звучит мелодия. Что это? Телефон? Да и ладно. Голос Димы кажется сном. Он с кем-то ругается? Я силюсь проснуться, но снова засыпаю. И пропускаю момент, когда остаюсь в кровати одна.

Глава 15 Дмитрий

Я бы всё равно не смог уснуть этой ночью, но я действительно хотел несколько часов полежать, наблюдая за Варей. Перебирать её волосы, гладить кожу, наслаждаться запахом.