Босс, наркоз и любопытный нос

А он отвечает, что перед самым столкновением видел, что в том «Лендкрузере», с которым он столкнулся, сидел не один человек, а двое. Один – за рулем, а второй – рядом, на пассажирском сиденье. И что после столкновения он сознание не потерял и вообще почти не пострадал – подушка безопасности сработала. А вот как только он из-под подушки выбрался – увидел, что идет к нему человек из «Лендкрузера», тот, что был за рулем…

– Тот, что за рулем? – Я его переспрашиваю. – Не может быть! Он погиб при столкновении!

– Я говорю, что видел! – отвечает он. – Подходит ко мне тот человек, заглядывает в машину. Я думал, что он хочет спросить, не нужна ли мне помощь, и сразу сказал, что я в порядке. А он меня вдруг ударил чем-то тяжелым по затылку – и тут уж я отключился…

– По затылку? – переспросил я. – Ну да, у вас главная травма была на затылке. От нее и были все последствия…

Он ничего на это не ответил.

Я помолчал еще минутку, переваривая, что услышал, а потом спрашиваю, чего он от меня-то хочет.

А он говорит, что все про мои дела знает: и про то, что из полиции меня вытурили, и про то, что приличной работы я не могу найти, и пообещал хорошо заплатить, если я смогу для него раздобыть материалы следствия по тому старому ДТП.

– У вас же, – говорит, – наверняка остались в полиции какие-то знакомые?

– Остались, – отвечаю. А сам думаю про то, что у меня в старом кабинете за батареей спрятано. Вот бы мне туда пробраться, достать те старые материалы и продать этому Шубину… вот бы тогда я дела свои поправил!

– Ну так как, – говорит. – Достанете мне те материалы? Насчет материальной компенсации можете не сомневаться!

Я еще для виду поломался, цену себе набил и наконец согласился. Сказал, что достану документы при соответствующей оплате.

Он мне дал номер своего сотового и велел звонить, как только у меня будут на руках материалы дела.

А я вернулся домой и задумался.

Копии документов наверняка лежат на прежнем месте, но вот как их достать? Самого меня в отделение не пустят, значит, нужно найти какого-то верного человека. Первым делом я подумал про того медэксперта, с которым мы тогда это дело обсуждали. Уж он-то мне точно поможет достать из тайника копии документов и не заложит меня начальству. Нашел у себя в старой записной книжке номер его сотового телефона. Только номер этот не отвечал.

Тогда перерыл я свою книжку и нашел телефон еще одного старого знакомого, Васьки Куницына.

Васька мне сразу ответил, но как только мой голос узнал – прямо рассвирепел.

– Ты, – говорит, – мне еще звонить смеешь после того, что устроил? Да чтобы я тебя больше не слышал!

И тут я вспомнил, какая у меня с Васькой история случилась незадолго до увольнения.

Тогда как раз праздник был, день милиции. Ну, а в такой святой праздник как же без корпоратива, или, как раньше выражались, междусобойчика. Ну, в общем, начальство дало добро, сходили мы в ближний магазин, отоварились, как положено, женщины порезали салат, колбаску и пошло-поехало.

Ну, менты – люди крепкие, сколько ни купи – все мало покажется. Вот и нам не хватило. А начальник у нас тогда был подполковник Зверев, очень строгий мужчина, вполне своей фамилии соответствующий. И он, чтобы предупредить всякие неприятности и вольности со стороны личного состава, дал строгий приказ: чтобы, пока корпоратив не кончился, никого из отделения на улицу не выпускать. То есть чтобы в магазин за добавкой не бегали.

И что прикажете делать?

Горючее кончилось, а взять больше негде…

Ну, тут я вспомнил про свою заначку – про ту, что в тайнике за батареей. И хотел было уже за ней пойти. А подполковник Зверев как увидел, что я из-за стола поднимаюсь, понял, что к чему, и рявкнул на меня, в соответствии с фамилией:

– Сидеть!

А уж у нашего подполковника такой характер был – если он чего приказал, так весь личный состав встает по стойке «смирно» и исполняет тот приказ беспрекословно.

Так что я стою, то есть сижу, смирно и думаю, что же делать.

И приходит в мою нетрезвую голову мысль.

Я тихонько Ваське Куницыну, который рядом со мной сидел, рассказал про свой неприкосновенный запас. Он у начальства был в доверии. Вышел тихонько из-за стола и отправился в мою комнату.

Отправился – и пропал.

Ну, а я к тому времени был уже не слишком трезвый и забыл, куда Васю послал.

Посидели мы еще немного, допили, что оставалось, и подполковник скомандовал по домам расходиться. А перед тем как разойтись, каждый сотрудник должен опечатать вверенное ему помещение.

Ну, я опечатал свою комнату и пошел домой. И проверять ничего не стал, потому что чего там проверять? И к тому же я на тот момент сильно выпивши был.

А Вася, оказывается, когда пошел за добавкой, достал бутылку из тайника и не удержался – выпил самую малость. Но он и до этого немало на грудь принял, так что этой малости ему хватило, чтобы окончательно отключиться.

И пришел он в себя только глубокой ночью.

Долго понять не мог, где он находится и что с ним случилось. А когда понял, сильно расстроился: комната-то заперта и опечатана, и впереди – три дня праздников…