Босс (СИ)

— Господи, я всё потеряла… — шепчет блондинка, утыкаясь губами в мою шею.

— Нормально всё, ты немного полечишься и вернёшься. Я сделаю так, что никто не узнает о том, где ты, придумаю миф, это на мне. — Уверяю её.

— Я не хочу ехать в клинику! Остановись, пожалуйста! Я больше не буду принимать! Обещаю! — переходит на очередную истерику, которая по счёту седьмая.

— Не волнуйся, Никки… — целую её в висок, — Тебя будут навещать родители.

— А ты? — тут же спрашивает с надеждой в голосе.

— Конечно, буду приезжать… — вновь обещаю и укладываю к себе на грудь.

Она ищет поддержку в моих объятьях, прижимается ближе и ближе, пока машина везёт нас за город, где, надеюсь, она скоро поправится, что маловероятно, и выйдет оттуда счастливее. Хотя это ведь зависимость и никакая-то обычная, от которой проще простого избавиться, нет, я понимаю, что это кокаин — сладкая вещь для всего Голливуда. Но я был уверен, что Николь не опустится до этого, не станет принимать, зная, как губительно это развлечение. В любом случае, я буду теперь держать эту ситуацию под своим контролем.

Как только мы приезжаем в саму клинику, блондинка тут же бросается к выходу, желая сбежать и не желая приступать к лечению, как пациент. Слёзы. Истерика. Сопли. Но с горем пополам я провожу несколько часов с ней, успокаивая, проговаривая важные слова, что вхожу в это крайне сложное положение. Я знаю, что она не из слабых девушек, знаю, что она справится с этой проблемой. Николь не является какой-то конченой наркоманкой, чтобы ставить на ней крест. И я не ставлю.

Стены клиники я покидаю за полночь всё в той же одежде, в которой встречал этот Новый год, и тут же даю себе оплеуху. Джессика. Обещал, что вернусь к двенадцати, а по факту ошибся на двенадцать часов. Ждёт ли меня сейчас разбирательство и допрос с пристрастием? Скорее всего. Даже не выкрутиться.

Тяжело выдыхаю, соображая, что и как буду оправдываться, ибо никто не должен знать о проблемах, что случились с Николь. Сейчас её секреты надо держать вдали от всех, и дело не в Джессике, я ей доверяю, но Николь не доверяет ей. Вообще не знает её, и, надеюсь, не узнает. Вот после этих мыслей я чувствую себя бесстыжим предателем и изменщиком, будто только что на стороне поразвлекался, а сейчас еду домой к жене, которая будет недовольна и подозрительна.

Лифт доставляет меня к квартире на последнем этаже, где в ожидании темнота и тишина, на секунду проскальзывает мысль: ушла. Возможно показала свой характер и решила воспитать под себя, хотя мы оба знаем, что это невозможно. Но я всё равно снимаю одежду, которая за двое суток просто осточертела мне и моему телу, двигаясь в сторону спальни. На кухне горит свет, и там меня уже ожидает холодный ужин. Не удивлен, что эта красавица и умелица нашла время и не поленилась приготовить мне, но я прохожу дальше, когда моё любопытство зашкаливает: ушла или не ушла.

Тепло. Такое приятное. Воодушевляющее. Романтичное. Затем чувство собственности. Гордость. Трепет. Всё это просыпается от одного вида свернувшегося калачика посередине кровати. Она, завёрнутая в одеяло, шикарно выглядит на фоне чёрных простыней. Её светлые волосы смешались во что-то нелепое и милое, я облегчённо выдыхаю и до конца избавляюсь от одежды. Абсолютно голый. Люблю свободу. Придвигаюсь на кровати и залезаю под пушистое мягкое одеяло. Она в одной майке и хлопковых трусиках. Такая домашняя. Такая моя.

— Прости, — шепчу в лоб, покрывая лицо поцелуями, пока Джессика сонно моргает, — Я опоздал, но дела были важные… — обнимаю свою красавицу.

— Всё хорошо сейчас? — тревожно и немного наивно спрашивает.

— Лучше, — кратко целую её в сухие губы, — Я должен был предупредить тебя, написать, и твой ужин… Чёрт, я всё пропустил. — Виновато опускаю глаза, чувствуя, как Джесс медленно придвигается ко мне. Она моя наивная добрая прелесть.

— Ужин был не последним в нашей жизни. Приготовлю ещё один. Хватит переживать, всё в порядке. Ты здесь — и я счастлива. — Девушка утыкается носом в подушку, пока я бережно накрываю её полностью одеялом, чтобы она только не простудилась, и сам пристраиваюсь. Осыпаю лицо, плечи, ключицы поцелуями, пока не слышу недовольное фырчанье. Она устала. Засыпает спокойно. А я с чувством вины.

Глава 22

Нежно руки обвивают мою талию, вызывая до сих пор табун мурашек, и я тихо мурлычу, но тут же корчусь: сегодня мы идём на работу, после долгого отдыха вместе. Это было так странно, ведь мы слишком быстро пересекли грань нового этапа в отношениях, где мужчина и женщина медленно, но съезжаются. Не уверенна, что Гарри вообще понимает этот факт, ведь вслух ничего не было обговорено. Просто каждый день мы проводили вместе вечер, он никуда меня не отпускал, а когда я всячески пыталась намекнуть, что мне нужны обычные средства гигиены, нижнее бельё и свежая одежда, мужчина просто отвозил до дома, давал полчаса и ждал, когда мы поедем обратно. Каждый день — было целое свидание с романтическими, страстными и игривыми приложениями.