Ботаник

Кстати, как ни странно — способностями к предсказанию обладают те же маги Земли. К которым отношусь и я. Теоретически могу приготовить снадобье, которое введет меня в транс, и я отправлюсь по виртуальным мирам, разыскивая правильную версию будущего. Самого вероятного будущего. Это сложно объяснить, предсказания, насколько я знаю, никогда не бывают абсолютно точными, но основное они улавливают. Например, если предсказатель сказал, что я кому-то опасен — значит, наверняка опасен. А детали уже не важны — как опасен, почему опасен. Может я хочу их всех убить, или наоборот, хочу причинить им добро, а получится все очень плохо. Неважно. Главное — я опасен.

Вполне могу допустить, что перед тем, как начать операцию по захвату Клана Конто, Союти «навели справки» с помощью оракула, и тот указал им на меня. Небось, удивились — как это так? Не Первый, не Второй, а какой-то там Младший — и вдруг опасен для Клана! Представляю, как вытянулись их рожи…

Послышались голоса, я метнулся к убитому первым врагу, выдернул у него из горла мой нож. Хорошее попадание — мои умения, плюс умения Альгиса — результатом я доволен. Метание ножей не такое уж и востребованное умение, но иногда оно просто необходимо. Когда именно? Нет, не для того, чтобы снимать часовых — только идиот будет это делать метая ножи, когда есть арбалет, лук, или ПСС — пистолет специальный самозарядный. Метательный нож — оружие случая, когда нет ничего, кроме этого самого ножа, а противник находится в нескольких шагах от тебя и его нужно быстро и неожиданно нейтрализовать. В этом случае, кстати, пойдет любой предмет, который можно метнуть — от кухонного ножа и пестика, до винной бутылки и сковороды. Главное — попасть куда надо. А это я умею делать хорошо. Можно сказать — отлично.

Вытерев нож, легкими прыжками понесся по палубе, держась ближе к надстройке и радуясь, что небо так и затянуто густыми облаками. Даже дождь начал накрапывал. Замечательно! Я все вижу — меня никто не видит. Идеал!

Воняло нечистотами, слышался слитный храп десятков глоток гребцов, на мостике прохаживался вахтенный матрос, закутавшись в длинный плащ с поднятым до ушей воротником.

Все как всегда, все, как везде. Даже смешно стало — вспомнилась советская армия, когда я служил срочную. Служил я на севере, в охране ракетной шахты, так вот на пост нам выдавали громадный тулуп, в котором замерзнуть было практически невозможно — даже в сорокаградусный мороз. Поднимаешь воротник, руки суешь в рукава, на ногах толстенные валенки с шерстяными носками и портянками — называется «нам похрену мороз!». Вот только видишь ты строго впереди себя — насколько позволяет воротник тулупа. И хоть бей тебя, хоть режь — никаких крадущихся диверсантов сбоку от себя и сзади не увидишь. Так…одна проформа, а не несение службы.

В каюту проскользнул тихо, можно сказать бесшумно. Огонь в фонаре не горел, так что я в темноте разделся и скользнул в постель, прижавшись к боку теплой, гладкой девчонки. Она как обычно спала полностью обнаженной, у рабов это вообще как бы в ранге положенности — зачем им лишняя одежда? Только расходы для хозяина. Так что это было нормальным явлением.

Впрочем, насколько знаю, здесь многие люди в постели спали совершенно обнаженными — кроме тех, кто очень любил тепло, или совсем уже старичков. На кой черт одеваться, когда ночью бывает едва ли не жарче, чем днем? Вот зима, то есть сезон дождей — тут да, лучше нацепить ночную рубашку и не мерзнуть, а летом, в жару — чем меньше на тебе одежды, когда ты спишь, тем лучше. Тут и воспоминания Альгиса, и мои в этом мире. Жарко. Для меня, жителя средней полосы и любителя кондиционированного воздуха — слишком уж жарко.

Внезапно почувствовал прилив возбуждения. Во мне просто-таки кипел адреналин, и я все никак не мог успокоиться. Нужно сбросить напряжение. А значит… Аккуратно пристроился к попке спящей девчонки, примерился…она вздохнула, что-то пробормотала сквозь сон, а я начал двигаться, вначале потихоньку, а потом все ускоряя и ускоряя движения! Через несколько секунд уже «работал» как отбойный молоток, задыхаясь и пуская слюни от удовольствия. Уж и забыл, когда я с таким желанием и с такой энергией занимался сексом. В юности? Или после армии, когда длительное воздержание едва не сводило с ума?

Альдина поскуливала, охала, потом начала подставляться, двигаясь попкой навстречу мне, и только мешала как следует ее попользовать. Тогда я вцепился в ее бедра, перевалил на живот, и…тут же пошла полная потеха. Успокоился минут через пять, обмякнув на вздрагивающей и продолжающей поскуливать девчонке. Затем отвалился в сторону и по извечной мужской привычке тут же забыв о партнерше — почти мгновенно уснул. Последней мыслью перед провалом в небытие, было: «Неужто убийство троих людей меня так возбудило?! Я что, маньяк?!»