Божественная комедия. Чистилище

1. Желаний полн скорей проникнуть в недра
Божественных густых лесов, где тень[1241]
Свет умеряла, так струимый щедро

4. Тем новым днем, – покинул я ступень[1242]

И, тихо-тихо лугом подвигаясь,[1243]
Вступил в благоухающую сень.

7. И тиховейный воздух, не меняясь[1244]

Вовеки здесь, мне веял вкруг чела,
Как ветерок, едва его касаясь,

10. И, шелестя листами без числа,

Гнул их туда, где от горы священной[1245]
Тень первая в долине той легла;

13. Но не настолько гнул, чтоб сокровенный[1246]

В листве хор птичек проявлять не смел
Свой дивный дар в музыке несравненной:[1247]

16. Напротив, хор торжественно гремел,

Полн радости, в том раннем утра часе,
И, вторя хору, целый лес гудел.[1248]

19. Так, слив в одно все звуки сладкогласий

(Когда велит сирокко дуть Эол),[1249]
Гудит лес пиний на брегу Киасси.[1250]

22. Шаг, хоть и тихий, так меня завел

В тот древний лес, что я не мог бы оком
Заметить место то, где я вошел,[1251] —

25. Как вдруг мне путь был прегражден потоком;[1252]

Он мелкой рябью влево наклонял
Всю мураву на берегу широком.

28. Всех самых чистых вод земных кристалл,

В сравненьи с ним, не так еще прозрачен,
Чтоб ничего от взоров не скрывал,

31. Хоть там течет поток тот мрачен, мрачен,

Где вечно тень, где каждый солнца луч
И луч луны навеки был утрачен.[1253]

34. Сдержав мой шаг, не мог сдержать мне ключ

Очей, и я дивился несказанно,
Как юный Май здесь роскошью могуч.

37. И я узрел – (так мы порой нежданно

Вдруг видим то, что изумляет нас,
Все помыслы в нас извращая странно) —

40. Узрел жену: она в тот ранний час[1254]

Шла с песнями, срывая цвет за цветом,
Которыми весь путь пестрел для глаз.

43. – О, дивная, сияющая светом

Любви святой, коль говорят не ложь
Черты твои; свидетели мне в этом!

46. Благоволи с дороги, где идешь, —

Я ей сказал, – приблизиться к пучине,
Чтоб мог понять я то, о чем поешь.[1255]

49. Напомнил мне твой вид о Прозерпине,[1256]

Когда она рассталася с весной,
A мать ее утратила в пустыне.

52. Как движется медлительно порой

Средь пляски дева, чуть касаясь полу,
И ногу чуть заносит пред ногой,[1257] —

55. Так по пестревшему цветами долу[1258]

Прекрасная жена, в угоду мне,
Девически склонив взор чистый долу,

58. Вдруг повернулась, подошла к волне,

Запев так близко, что сперва мне трудный
Смысл сладких звуков ясен стал вполне,

61. И там, где луг цветисто-изумрудный,

Весь в брызгах волн, к реке прекрасной льнул, —
Подняв глаза, дарит мне взор свой чудный.[1259]

64. Не думаю, чтоб блеск такой сверкнул

Из глаз Венеры в миг, когда без гнева,
Случайно, сын стрелой ей грудь кольнул.[1260]

67. На том брегу мне улыбалась дева,

Неся в руках все краски, что луга
Горы дают цветам здесь без посева.

70. Хоть в ширину был ключ лишь три шага,[1261]

Но Геллеспонт, где мост свой перекинул
Ксеркс (вот урок для гордости врага!)

73. Не так гневил Леандра тем, что хлынул

Меж Сестом и Абидом силой вод,
Как ключ – меня, за то, что путь раздвинул.[1262]

76. И дева: – Здесь вы странники, и вот[1263]

—Вы, может быть, в сей стороне, избранной
В ту колыбель, где создан первый род,

79. Дивитеся моей улыбке странной?

Но даст псалом Me delectasti свет,
Чтоб озарить рассудок ваш туманный.

81. И первый ты, кто мне послал привет,[1264]

Скажи: о чем желаешь знать? Готовый[1265]
На многое пришла я дать ответ.

85. – Вода, – сказал я, – с шумною дубровой,

Противореча слышанному мной,
Во мне враждуют с тою верой новой.[1266]

88. И та: – Чтоб ум не так смущался твой,

Страны святой открою я уставы
И разгоню весь сумрак пред тобой.

91. Тот Всеблагий, пред Кем лишь Он есть правый,

Адаму дал, благим его создав,
Сей край благий в задаток вечной славы.[1267]

94. Своим грехом рай скоро потеряв,[1268]

Он обратил грехом и в плач, и в кару
Невинный смех и сладости забав.

97. Чтоб силы бурь, – что по земному шару

Родятся от паров, из вод, с земли
Встающих соразмерно солнца жару,[1269] —

100. Здесь с человеком браней не вели, —

Гора взнеслась так к небу, что изъята
От бурь с тех мест, где дверью вы вошли.[1270]

103. Но как вослед движенью коловрата

Первичного кружит и воздух весь,
Коль в нем нигде окружность не разъята,

106. То в высоте, в живом эфире здесь,[1271]

Движенье то деревья потрясает,
В шум приводя растущий густо лес.[1272]

109. В древах же потрясаемых витает

Такая жизнь, что насыщает ветр,[1273]
И ветр, кружась, ее рассеевает, —

112. Чрез что ваш край, смотря – насколько щедр

В нем грунт и климат, разных свойств растенья
Выводит в свет из плод приявших недр.

115. Услыша то, поймешь без удивленья,

Как могут там, не сеяны никем,[1274]
Являться новые произрастанья.[1275]

118. А воздух здесь, где ты вступил в Эдем,

Рой всех семян разносит легкокрылый,
Родя плоды, что вам безвестны всем.[1276]

121. Воды ж сей ток струится не из жилы,[1277]

Что пар питает; холодом сгущен,
Как ток земной, то сильный, то без силы:[1278]

124. Из вечного истока льется он

И, волей Бога, столько вод приемлет,
Насколько льет, открытый с двух сторон:

127. С одной, сходя, он свойство восприемлет —

Смывать грехи; с другой – живит в душе
О добром память так, что ввек не дремлет.

130. Здесь Летою, там током Эвноэ

Зовется он, врачуя всех, кто дважды,
И там и здесь, изведал вкус в питье,[1279]

133. А вкусом он затмит напиток каждый!

И хоть теперь, без объяснений, сам
Ты утолить уж можешь муку жажды,[1280] —

136. Все ж я, как милость, королларий дам,

И думаю, что, если дальше цели
Зайду теперь, ты будешь рад речам.

139. Быть может, те, что в древности вам пели

Про век златой, про счастье первых дней,
О месте сем на Пинде сон имели.

142. Невинен был здесь первый род людей,[1281]

Зрел всякий плод под вечно пышным летом,
Вода ж здесь – нектар с сладостью своей.

145. Тут обернулся я назад к поэтам,

И видел я, с какой улыбкой те
Внимали ей, услыша весть об этом.[1282]

148. Я взор свой вновь направил к Красоте.