Божественная комедия (илл. Доре)

Она, как мать, чей голос так звучит,
Что мальчик, побледневший от волненья,
Опять веселый обретает вид,

7

Сказала мне: «Здесь горние селенья.
Иль ты забыл, что свят в них каждый миг
И все исходит от благого рвенья?

10

Суди, как был бы искажен твой лик
Моей улыбкой и поющим хором,
Когда тебя так потрясает крик,

13

Непонятый тобою, но в котором
Предвозвещалось мщенье, чей приход
Ты сам еще увидишь смертным взором.

16

Небесный меч ни медленно сечет,
Ни быстро, разве лишь в глазах иного,
Кто с нетерпеньем иль со страхом ждет.

19

Теперь ты должен обернуться снова;
Немало душ, одну другой славней
Увидишь ты, мое исполнив слово».

22

Я оглянулся, повинуясь ей;
И мне станица мелких сфер предстала,
Украшенных взаимностью лучей.

25

Я был как тот, кто притупляет жало
Желания и заявить о нем
Не смеет, чтоб оно не раздражало.

28

Но подплыла всех налитей огнем
И самая большая из жемчужин
Унять меня в томлении моем.

31

В ней я услышал*

: «Будь твой взор так дружен,Как мой, с любовью, жгущей нашу грудь,
Вопрос твой был бы в слове обнаружен.

34

Но я, чтоб не замедлен был твой путь
К высокой цели, не таю ответа,
Хоть ты уста боишься разомкнуть.

37

Вершину над Касино*

в оны летаТолпами посещал в урочный час
Обманутый народ,* противник света.

40

Я — тот, кто там поведал в первый раз,
Как назывался миру ниспославший
Ту истину, что так возносит нас;

43

По милости, мне свыше воссиявшей,
Я всю округу вырвал из тенет
Нечистой веры, землю соблазнявшей.

46

Все эти светы были, в свой черед,
Мужи, чьи взоры созерцали бога,
А дух рождал священный цвет и плод.

49

Макарий здесь, здесь Ромоальд,*

здесь многоМоих собратий, чей в монастырях
Был замкнут шаг и сердце было строго».

52

И я ему: «Приязнь, в твоих словах
Мне явленная, и благоволенье,
Мной видимое в ваших пламенах,

55

Моей души раскрыли дерзновенье,
Как розу раскрывает солнца зной,
Когда всего сильней ее цветенье.

58

И я прошу; и ты, отец, открой,
Могу ли я пребыть в отрадной вере,
Что я узрю воочью образ твой».

61

И он мне: «Брат, свершится в высшей сфере*
Все то, чего душа твоя ждала;
Там все, и я, блаженны в полной мере.

64

Там свершена, всецела и зрела
Надежда всех; там вечно пребывает
Любая часть недвижной, как была.

67

То — шар вне места, остий он не знает;
И наша лестница, устремлена
В его предел, от взора улетает.

70

Пред патриархом Яковом она
Дотуда от земли взнеслась когда-то,
Когда предстала, ангелов полна.*

73

Теперь к ее ступеням не подъята
Ничья стопа, и для сынов земли
Писать устав мой — лишь бумаги трата.

76

Те стены, где монастыри цвели, —
Теперь вертепы; превратились рясы
В дурной мукой набитые кули.

79