Читаем Божественная Комедия. Новая Жизнь полностью

1 Я дева мать, дочь своего же сына,Смиренней и возвышенней всего,Предъизбранная промыслом вершина,4 В тебе явилось наше естествоСтоль благородным, что его творящийНе пренебрег твореньем стать его.7 В твоей утробе стала вновь горящейЛюбовь, чьим жаром райский цвет возник,Раскрывшийся в тиши непреходящей.[1909]10 Здесь ты для нас — любви полдневный миг;[1910]А в дельном мире, смертных напояя,Ты — упования живой родник.13 Ты так властна, и мощь твоя такая,Что было бы стремить без крыл полет —Ждать милости, к тебе не прибегая.16 Не только тем, кто просит, подаетТвоя забота помощь и спасенье,Но просьбы исполняет наперед.19 Ты — состраданье, ты — благоволенье,Ты — всяческая щедрость, ты одна —Всех совершенств душевных совмещенье!22 Он, человек, который ото днаВселенной вплоть досюда, часть за частью,Селенья духов обозрел сполна,25 К тебе зовет о наделенье властьюСтоль мощною очей его земных,Чтоб их вознесть к Верховнейшему Счастью.28 И я, который ради глаз моихТак не молил о вспоможенье взгляду,Взношу мольбы, моля услышать их:31 Развей пред ним последнюю преградуТелесной мглы своей мольбой о немИ высшую раскрой ему Отраду.34 Еще, царица, властная во всем,Молю, чтоб он с пути благих исканий,Узрев столь много, не сошел потом.37 Смири в нем силу смертных порываний!Взгляни: вслед Беатриче весь собор,Со мной прося, сложил в молитве длани!»40 Возлюбленный и чтимый богом взорНам показал, к молящему склоненный,Что милостивым будет приговор;43 Затем вознесся в Свет Неомраченный,Куда нельзя и думать, чтоб летелВовеки взор чей-либо сотворенный.46 И я, уже предчувствуя пределВсех вожделений, поневоле, страстноПредельным ожиданьем пламенел.49 Бернард с улыбкой показал безгласно,Что он меня взглянуть наверх зовет;Но я уже так сделал самовластно.52 Мои глаза, с которых спал налет,Все глубже и все глубже уходилиВ высокий свет, который правда льет.55 И здесь мои прозренья упредилиГлагол людей; здесь отступает он,А памяти не снесть таких обилий.58 Как человек, который видит сонИ после сна хранит его волненье,А остального самый след сметен,61 Таков и я, во мне мое виденьеЧуть теплится, но нега все живаИ сердцу источает наслажденье;64 Так топит снег лучами синева;Так легкий ветер, листья взвив гурьбою,Рассеивал Сибиллины слова.[1911]67 О Вышний Свет, над мыслию земноюСтоль вознесенный, памяти моей.Верни хоть малость виденного мною70 И даруй мне такую мощь речей,Чтобы хоть искру славы заповеднойЯ сохранил для будущих людей!73 В моем уме ожив, как отсвет бледный,И сколько-то в стихах моих звуча,Понятней будет им твой блеск победный.76 Свет был так резок, зренья не мрача,Что, думаю, меня бы ослепило,Когда я взор отвел бы от луча.79 Меня, я помню, это окрылило,И я глядел, доколе в вышинеНе вскрылась Нескончаемая Сила.82 О щедрый дар, подавший смелость мнеВонзиться взором в Свет НеизреченныйИ созерцанье утолить вполне!85 Я видел — в этой глуби сокровеннойЛюбовь как в книгу некую сплелаТо, что разлистано по всей вселенной:88 Суть и случайность, связь их и дела,Все — слитое столь дивно для сознанья,Что речь моя как сумерки тускла.91 Я самое начало их слиянья,Должно быть, видел, ибо вновь познал,Так говоря, огромность ликованья.94 Единый миг мне большей бездной стал,Чем двадцать пять веков — затее смелой,Когда Нептун тень Арго увидал.[1912]97 Как разум мой взирал, оцепенелый,Восхищен, пристален и недвижимИ созерцанием опламенелый.100 В том Свете дух становится таким,Что лишь к нему стремится неизменно,Не отвращаясь к зрелищам иным;103 Затем что все, что сердцу вожделенно,Все благо — в нем, и вне его лучейПорочно то, что в нем всесовершенно.106 Отныне будет речь моя скудней, —Хоть и немного помню я, — чем словоМладенца, льнущего к сосцам грудей,109 Не то, чтоб свыше одного простогоОбличия тот Свет живой вмещал:Он все такой, как в каждый миг былого;112 Но потому, что взор во мне крепчал,Единый облик, так как я при этомМенялся сам, себя во мне менял.115 Я увидал, объят Высоким СветомИ в ясную глубинность погружен,Три равноемких круга, разных цветом.118 Один другим, казалось, отражен,Как бы Ирида от Ириды встала;А третий — пламень, и от них рожден.[1913]121 О, если б слово мысль мою вмещало, —Хоть перед тем, что взор увидел мой,Мысль такова, что мало молвить: «Мало»!124 О Вечный Свет, который лишь собойИзлит и постижим и, постигая,Постигнутый, лелеет образ свой!127 Круговорот, который, возникая,В тебе сиял, как отраженный свет, —Когда его я обозрел вдоль края,130 Внутри, окрашенные в тот же цвет,Явил мне как бы наши очертанья;И взор мой жадно был к нему воздет.[1914]133 Как геометр, напрягший все старанья,Чтобы измерить круг,[1915] схватить умомИскомого не может основанья,136 Таков был я при новом диве том:Хотел постичь, как сочетаны былиЛицо и круг в слиянии своем;139 Но собственных мне было мало крылий;И тут в мой разум грянул блеск с высот,Неся свершенье всех его усилий.142 Здесь изнемог высокий духа взлет;Но страсть и волю мне уже стремила,Как если колесу дан ровный ход,145 Любовь, что движет солнце и светила[1916].[1917]
Перейти на страницу:

Все книги серии Иностранная литература. Большие книги

Дублинцы
Дублинцы

Джеймс Джойс – великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. В историю мировой литературы он вошел как автор романа «Улисс», ставшего одной из величайших книг за всю историю литературы. В настоящем томе представлена вся проза писателя, предшествующая этому великому роману, в лучших на сегодняшний день переводах: сборник рассказов «Дублинцы», роман «Портрет художника в юности», а также так называемая «виртуальная» проза Джойса, ранние пробы пера будущего гения, не опубликованные при жизни произведения, таящие в себе семена грядущих шедевров. Книга станет прекрасным подарком для всех ценителей творчества Джеймса Джойса.

Джеймс Джойс

Классическая проза ХX века
Рукопись, найденная в Сарагосе
Рукопись, найденная в Сарагосе

JAN POTOCKI Rękopis znaleziony w SaragossieПри жизни Яна Потоцкого (1761–1815) из его романа публиковались только обширные фрагменты на французском языке (1804, 1813–1814), на котором был написан роман.В 1847 г. Карл Эдмунд Хоецкий (псевдоним — Шарль Эдмон), располагавший французскими рукописями Потоцкого, завершил перевод всего романа на польский язык и опубликовал его в Лейпциге. Французский оригинал всей книги утрачен; в Краковском воеводском архиве на Вавеле сохранился лишь чистовой автограф 31–40 "дней". Он был использован Лешеком Кукульским, подготовившим польское издание с учетом многочисленных источников, в том числе первых французских публикаций. Таким образом, издание Л. Кукульского, положенное в основу русского перевода, дает заведомо контаминированный текст.

Ян Потоцкий

Приключения / Исторические приключения / Современная русская и зарубежная проза / История

Похожие книги

Брант «Корабль дураков»; Эразм «Похвала глупости» «Разговоры запросто»; «Письма темных людей»; Гуттен «Диалоги»
Брант «Корабль дураков»; Эразм «Похвала глупости» «Разговоры запросто»; «Письма темных людей»; Гуттен «Диалоги»

В тридцать третий том первой серии включено лучшее из того, что было создано немецкими и нидерландскими гуманистами XV и XVI веков. В обиход мировой культуры прочно вошли: сатирико-дидактическую поэма «Корабль дураков» Себастиана Бранта, сатирические произведения Эразма Роттердамского "Похвала глупости", "Разговоры запросто" и др., а так же "Диалоги Ульриха фон Гуттена.Поэты обличают и поучают. С высокой трибуны обозревая мир, стремясь ничего не упустить, развертывают они перед читателем обширную панораму людских недостатков. На поэтическом полотне выступают десятки фигур, олицетворяющих мирские пороки, достойные осуждения.Вступительная статья Б. Пуришева.Примечания Е. Маркович, Л. Пинского, С. Маркиша, М. Цетлина.Иллюстрации Ю. Красного.

Дезидерий Эразм Роттердамский , Себастиан Брант , Ульрих фон Гуттен

Европейская старинная литература