Божественная Комедия. Новая Жизнь

1

Покуда год не вышел из малютокИ солнцу кудри греет Водолей[423],
А ночь все ближе к половине суток

4

И чертит иней посреди полейПодобье своего седого брата,[424]
Хоть каждый раз его перо хилей, —

7

Крестьянин, чья кормушка небогата,Встает и видит — побелел весь луг,
И бьет себя пониже перехвата;

10

Уходит в дом, ворчит, снует вокруг,Не зная, бедный, что тут делать надо;
А выйдет вновь — и ободрится вдруг,

13

Увидев мир сменившим цвет нарядаВ короткий миг; берет свой посошок
И гонит вон пастись овечье стадо.

16

Так вождь причиной был моих тревог,Когда казался смутен и несветел,
И так же сразу боль мою отвлек:

19

Как только он упавший мост приметил,Он бросил мне все тот же ясный взгляд,
Что у подножья горного[425] я встретил.

22

Он оглядел загроможденный скат,Подумал и, кладя конец заботам,
Раскрыв объятья, взял меня в обхват.

25

И словно тот, кто трудится с расчетом,Как бы все время глядя пред собой,
Так он, подняв меня единым взметом

28

На камень, намечал уже другойИ говорил: «Теперь вот тот потрогай,
Таков ли он, чтоб твердо стать ногой».

31

В плаще[426] бы не пройти такой дорогой;Едва и мы, с утеса на утес,
Ползли наверх, он — легкий, я — с подмогой.

34

И если бы не то, что наш откосБыл ниже прежнего, — как мой вожатый,
Не знаю, я бы вряд ли перенес.

37

Но так как область Злых Щелей покатыйК срединному жерлу дает наклон,
То стены, меж которых рвы зажаты,

40

По высоте не равны с двух сторон.Мы наконец взошли на верх обвала,
Где самый крайний камень прислонен.

43

Мне так дыханья в легких не хватало,Что дальше я не в силах был идти;
Едва взойдя, я тут же сел устало.

46

«Теперь ты леность должен отмести, —Сказал учитель. — Лежа под периной
Да сидя в мягком, славы не найти.

49

Кто без нее готов быть взят кончиной,Такой же в мире оставляет след,
Как в ветре дым и пена над пучиной.

52

Встань! Победи томленье, нет побед,Запретных духу, если он не вянет,
Как эта плоть, которой он одет!

55

Еще длиннее лестница предстанет;[427]Уйти от них — не в этом твой удел;[428]
И если слышишь, пусть душа воспрянет».

58

Тогда я встал; я показать хотел,Что я дышу свободней, чем на деле,
И молвил так: «Идем, я бодр и смел!»

61

Мы гребнем взяли путь; еще тяжеле,Обрывистый, крутой, в обломках скал,
Он был, чем тот, каким мы шли доселе.

64

Чтоб скрыть усталость, я не умолкал;Вдруг голос из расселины раздался,
Который даже не как речь звучал.

67

Слов я понять не мог, хотя взобралсяНа горб моста, изогнутого там;
Но говоривший как бы удалялся.

70

Я наклонился, но живым глазамДостигнуть дна мешала тьма густая;
И я: «Учитель, сделай так, чтоб нам

73

Сойти на вал, и станем возле края;Я слушаю, но смысла не пойму,
И ничего не вижу, взор склоняя».

76

И он: «Мой отклик слову твоему —Свершить; когда желанье справедливо,
То надо молча следовать ему».

79

Мы с моста вниз сошли неторопливо,Где он с восьмым смыкается кольцом,
И тут весь ров открылся мне с обрыва.

82

И я внутри увидел страшный комЗмей, и так много разных было видно,
Что стынет кровь, чуть вспомяну о нем.

85

Ливийской степи было бы завидно:Пусть кенхр, и амфисбена, и фарей
Плодятся в ней, и якул, и ехидна, —

88

Там нет ни стольких гадов, ни лютей,[429]Хотя бы все владенья эфиопа
И берег Чермных вод прибавить к ней.

91

Средь этого чудовищного скопаНагой народ,[430] мечась, ни уголка
Не ждал, чтоб скрыться, ни гелиотропа[431].

94

Скрутив им руки за спиной, бокаХвостом и головой пронзали змеи,
Чтоб спереди связать концы клубка.

97

Вдруг к одному, — он был нам всех виднее, —Метнулся змей и впился, как копье,
В то место, где сращенье плеч и шеи.

100

Быстрей, чем I начертишь или О,Он[432] вспыхнул, и сгорел, и в пепел свился,
И тело, рухнув, утерял свое.

103

Когда он так упал и развалился,Прах вновь сомкнулся воедино сам
И в прежнее обличье возвратился.

106

Так ведомо великим мудрецам,Что гибнет Феникс, чтоб восстать, как новый,
Когда подходит к пятистам годам.

109

Не травы — корм его, не сок плодовый,Но ладанные слезы и амом,
А нард и мирра — смертные покровы.[433]

112

Как тот, кто падает, к земле влеком,Он сам не знает — демонскою силой
Иль запруженьем, властным над умом,

115

И, встав, кругом обводит взгляд застылый,Еще в себя от муки не придя,
И вздох, взирая, издает унылый, —

118

Таков был грешник, вставший погодя.[434]О божья мощь, сколь праведный ты мститель,
Когда вот так сражаешь, не щадя!

121

Кто он такой, его спросил учитель.И тот: «Я из Тосканы в этот лог
Недавно сверзился. Я был любитель

124

Жить по-скотски, а по-людски не мог,Да мулом был и впрямь; я — Ванни Фуччи,[435]
Зверь[436], из Пистойи, лучшей из берлог».

127

И я вождю: «Пусть подождет у кручи;Спроси, за что он спихнут в этот ров;
Ведь он же был кровавый и кипучий».[437]

130

Тот, услыхав и отвечать готов,Свое лицо и дух ко мне направил
И от дурного срама стал багров.

133

«Гораздо мне больнее, — он добавил, —Что ты меня в такой беде застал,
Чем было в миг, когда я жизнь оставил.

136

Я исполняю то, что ты желал:Я так глубоко брошен в яму эту
За то, что утварь в ризнице украл.

139

Тогда другой был привлечен к ответу.Но чтобы ты свиданию со мной
Не радовался, если выйдешь к свету,

142

То слушай весть и шире слух открой:Сперва в Пистойе сила Черных сгинет,[438]
Потом Фьоренца обновит свой строй.[439]

145

Марс от долины Магры пар надвинет,Повитый мглою облачных пелен,
И на поля Пиценские низринет,

148

И будет бой жесток и разъярен;Но он туман размечет своевольно,
И каждый Белый будет сокрушен.[440]

151

Я так сказал, чтоб ты терзался больно!»[441]