Божественное вмешательство

«Во славу Конса! Хороших консуальных праздников!», — слышалось с утра на улицах Рима.(Древние римские жители торжественно отмечали окончание жатвы праздником консуалий, посвященный древнеиталийскому богу земли и посевов — Консусу) В этом году Консуалии (по легенде, основоположником праздника являлся Ромул, он якобы нашёл алтарь, посвящённый богу, в земле, именно во время проведения консуалий римляне украли сабинянок) совпали с приездом важных гостей из Этрурии и жители Рима ожидали грандиозных торжеств на открытие алтаря.

Пастухи гнали по улицам скот украшенный цветными лентами и венками из цветов к строящемуся цирку. У цирка с утра толпился народ. Разглядывая квадриги (двухколесная колесница, запряженная четверкой лошадей), люди судили о том кто может победить на луди рценсес (гонках колесниц).

Септимус Помпа уже знал кто победит в гонке и именно сегодня, когда, наконец, Мастама старший с утра ушел к сыну, Септимус решил покорить сердце Спуринии блеском консульской славы и золота. В подарок Спуринии к консуалиям он приготовил расшитую золотом столу (надевалась поверх туники) и пару браслетов с самоцветами. Что подарить ее малышу Помпа не знал, и как только Мастама попрощался с ним, Септимус отправился к Ослиным воротам (Porta Asinaria), где обычно торгуют финикийцы и греки.

В это время Тит Мастама Маний прогуливался в обществе Мариуса Мастамы по парку у дома сына и дивился амбициям новых патрициев Рима: парк занимал площадь не меньше югера (2518 м. кв.). В городах Этрурии таких огромных домовладений просто не существовало.

— Сын мой, я знаю, что был слишком строг к тебе, но клянусь Юпитером, моя строгость пошла тебе на пользу, коль ты стал легатом и живешь в таком доме! — Мариус покраснев от удовольствия, ответил:

— Ах, отец, если бы не твоя помощь всем нам тогда, когда мы посчитались за вероломство с Прастинием, и Септимус стал консулом, то сегодня я не был бы легатом и не владел бы этим прекрасным домом.

— Вот об этом я и хотел бы поговорить с тобой. — Они присели на каменную лавку у фонтана с рыбами, Тит Мастама продолжил, — Ты радуешся, что стал легатом и имеешь прекрасный дом? А безродный Септимус Помпа нынче Консул Этрурии и сенат просит его!

— Отец! — Мариус резко поднялся с лавки, — Септимус спас всех нас!

— Сядь! — Дождавшись пока сын успокоившись, присел рядом, Тит Мастама не сразу заговорил снова. — То было. Мудрый человек должен предполагать о том, как повернуться события в будущем и какие возможности в этом будущем не следует упускать. — Мариус внимательно слушал отца и тот, воодушевляясь, уже сам поднялся с лавки. — Сенат решил вернуть Этрурии земли от Пада до Альп и не платить больше дикарям галлам золото. Септимус поведет легионы на север. А как ты знаешь, не всегда полководцы выигрывают сражения. Поражение хотя бы в одном может обернуться для консула Помпы не лучшим образом, если сенат будет иметь выбор. Мне бы хотелось, что бы молодой легат, сын патриция случись такая необходимость выбора для сената, был бы готов возглавить легионы Этрурии.

— Я понимаю, о чем ты говоришь. Я не желаю Септимусу поражений, но твое доверие готов оправдать.

— Прекрасно сын! — Мастама старший потирая ладони, снова присел на скамейку. — А что бы сенат не сомневался, когда придет время, я позабочусь о том, что бы два новых легиона были отданы волей сената под твое командование и помогу тебе серебром для укрепления верности солдат. Ведь вы с Помпой все так смогли провернуть потому, что имели верность легиона и серебро. Не так ли? — Мариус вспомнил о событиях трех летней давности и вдруг понял, что нынешним успехом он обязан не Септимусу, а себе. Именно он предложил Септимусу план и не только предложил, но и по большей мере обеспечил ему успех.

— Так отец. Три легиона сегодня — это гораздо больше, чем когда мы решились «попросить» сенат о справедливости.

— Я слышал, что твои друзья по контубернию нынче тоже неплохо устроены?

— Да, отец. Руфус, как и я, легат. Мамерк командует умбрийцами. Нумерий — трибун у Руфуса…

— Достаточно, я знаю об этом. Кем бы сейчас был Септимус Помпа, не будь у него таких друзей? Помни об этом. Сейчас наш консул будет очень занят, — Тит Мастама улыбнулся, будто замыслил что-то, но рассказывать об этом не собирается, — А ты обязательно навести своих друзей, угости вином, поговори о том и сем.

— Конечно, отец. Помнишь, ты говорил: «Друзья как тень. В солнечную погоду не отвяжешься, а в дождливую — не дозовешься», — это неправильные друзья. Мы друг друга в беде не бросим. — Тит Мастама нахмурился, но тут же снова улыбнулся.

— Это хорошо, когда есть такие друзья. Когда-нибудь ты поймешь, что даже такие друзья со временем и от обстоятельств меняются.