Божественные головоломки, или Война за любовь

Приятный чистый звон ветряных колокольчиков донесся до лоулендцев, оповещая о часе трапезы. Герцог поспешил смыться из палатки побыстрее, словно был тем самым злым духом, для изгнания которых некогда предназначался сей музыкальный инструмент. Разумеется, магией или оружием вытурить герцога откуда-либо, если он сам того не желал, было бы весьма затруднительно, но на этот раз Лиенский и сам не хотел попадаться лишний раз на глаза Нрэну. Вдруг среди извращений воителя затесался пунктик о чрезмерной порядочности, который внезапно выплывет на свет и не позволит принцу трапезничать с юной леди наедине в вечернее время? А у Элегора на вечер была намечена куда более увлекательная программа, нежели уничтожение какой-нибудь малосъедобной снеди в компании «обаяшки» принца.

Элия проследовала к накрытому столу. Нрэн не в своем вечно-коричневом, а в парадном черном с отделкой цвета янтаря камзоле ждал сотрапезницу. Бог стоял прямо, точно принимал парад, впрочем, богиня не могла припомнить случая, чтобы кузен горбился. Светловолосый воитель в черно-золотом выглядел весьма эффектно.

Явственно — разве могла не любоваться богом провинциалка? — восхищаясь кузеном, Элия почти приревновала любовника к гипотетической лордессе, ради которой принц сменил традиционную походную одежду.

— Прекрасный вечер, — приветствовал свою даму мужчина, сопроводив сию красноречивую фразу коротким кивком.

Лордесса молча присела в глубоком реверансе, только глаз не опустила, словно не могла оторвать их от фигуры бога. Нрэн предложил девушке руку. Тонкие пальцы опустились на его предплечье ближе к кисти, выше девушка не дотянулась. Бог подвел ее к столу, где стояла пара бутылок вина, блюдо с тонко нарезанным холодным мясом и несколько пиал с салатами.

Отодвинув перед лордессой стул, принц подождал, пока она легко, точно пушинка, опустится на него, и промолвил, оставшись стоять за спиной девушки:

— Становится слишком опасно. Я хочу, чтобы ты покинула регион.

— Покинула? — Лиесса запрокинула голову, в недоумении ища взгляд воителя.

— Да, ты остановишься в одном из моих поместий, там спокойно, а дому не повредит хозяйка, — «объяснил» бог. — Тебе не место на войне. Я защищу твой мир и твоих родных.

— Вы предлагаете мне в трудный час бросить все ради должности экономки в ваших владениях? — почти возмутилась лордесса.

— Не экономки, — возразил бог и в свою очередь почти смутился, от чего внешне стал выглядеть совершенным каменным истуканом, и повторил еще раз то, что казалось ему само собой разумеющимся. — Хозяйки, моей женщины.

— А разве Богиня Любви не ваша женщина? — осторожно спросила девушка. Любопытство, и, может быть, нечто большее, чем просто любопытство, заставило принцессу задать этот вопрос.

— Она ничья, — глухо ответил бог.

При всем своем желании Нрэн не мог поверить, что когда-нибудь настанет тот волшебный миг, когда он сможет назвать Элию своей женщиной. Она не принадлежала никому, принадлежали ей, принадлежали со всеми потрохами. А теперь воитель почуял шанс частично вырваться из этого невозможного, сладкого, мучительного плена, отравой пропитавшего его плоть и кровь. Синие глаза с яркими звездчатыми лучиками дали ему надежду.

— Вы очень притягательны для меня, как мужчина, и предложение ваше невыразимо лестно. Но я не могу сразу дать ответ, мне нужно подумать, ваше высочество, насколько мои действия будут соответствовать кодексу чести лордессы и не нарушу ли я обязательств перед родным миром, — девушка потупилась.

— Понимаю, — кивнул бог, думая, что действительно понимает логику красавицы. Уважающая себя женщина никогда не сдавалась сразу. Впрочем, он знал, что нужно делать. Нрэн вздернул Лиессоль со стула, сжал в объятиях и закрыл рот поцелуем, приводя один из самых своих убедительных аргументов. Это признавала даже Элия, издевающаяся над красноречием Великого Воителя.

Стройная система доводов и доказательств, состоящая из поцелуев, спустилась от уст девушки ниже к зоне декольте, учащенное дыхание красавицы, ее запах, движение тела, бурно откликающегося на прикосновения, подсказывали богу, что он находится на верном пути. Наряду с истинно мужским возбуждением в душе Нрэна поднималась какая-то удивительно светлая спокойная радость…

— Эге-гей, Элия! Отбой тревоги! — ликующий вопль высшей энергетической сущности из разряда Сил Посланников, именуемой в просторечии Связист, огласил палатку Бога Войны. — Проверяльщики отбыли взад, так ничего и не накопав! Да им и не до Лоуленда особенно было, когда местные Силы, едва о ревизоре пронюхали, так с жалобами насели. Ну это я, конечно, постарался, можешь не благодарить. Тот же Скалистый Безумец из здешних, кстати, мест, вообще бедолаг вконец достал. Они от его воплей о пробудившемся ДРЕВНЕМ ЗЛЕ при первой же возможности слиняли!!!

— Все-таки следовало оторвать ему яйца, — промолвила себе под нос разоблаченная столь банальным образом «лордесса Лиессоль», высвобождаясь из закаменевших объятий Нрэна, и процедила сквозь зубы:

— Спасибо, Связист. Отдельное спасибо за удачно выбранный момент.