Божественный яд (СИ)

Но Идана не вскрикнула, она даже испугаться не сообразила. Только судорожно вздохнула, остро ощутив всем телом, что хозяин покоев полуобнажён и прижимается к ней так тесно, что для мыслей просто не осталось места.

— Ида? Что ты здесь делаешь? — Маран быстро опознал её, острое исчезло, а ладонь сместилась на плечо, поворачивая её лицом.

— Я… — выдавила она с трудом, уткнувшись взглядом в голую грудь мужчины, исчерченную абстрактным узором шрамов. — Я… — вновь попыталась она, судорожно сглотнув, но так и не смогла сказать ничего сверх этого и просто сунула мужчине стопку из четырёх книг.

— Ты пришла сюда ночью и взломала замок, чтобы передать мне… книги? — растерянно уточнил он. — Начертательная геометрия, механика, теория техномагии и словарь?.. — Взгляд, который мужчина поднял с корешков на Иду, был откровенно насмешливым, и это немного отрезвило.

Идана глубоко вздохнула и заставила себя отвести взгляд, после чего наконец сумела связно ответить:

— Мне показалось, тебе интересно понять принципы техномагии, а сидеть здесь целый день, наверное, ужасно скучно. Я подумала, тебе вряд ли кто-то догадался принести книги, ну и вот…

— Пожалуй, — с непонятной интонацией ответил Маран и отошёл к столу, чтобы положить на него своеобразное подношение.

Ида вздохнула немного свободнее. Кожа там, где их тела только что соприкасались, всё ещё горела, пульс частил, но на некотором отдалении от мужчины думалось легче. То есть на этом отдалении вообще хоть немного думалось, а не только хотелось.

— А где ворон? — спросила она совсем не то, что хотела.

— В воронятне, там гораздо лучше уход, чем могу обеспечить я. Ты хотела навестить его? — хмыкнул Маран.

— А еще принц Сулус рассказал мне о тебе, — поспешно выпалила Ида, пока мысль опять не ускользнула. — Ну, о том, кто ты такой и откуда появился.

— Ясно, — коротко проговорил мужчина и опять приблизился.

Одеться он и не подумал, и Ида даже сумела вспомнить, что подобный вид — свободные штаны и босые ноги — считается вполне обычным для домашней обстановки и даже для приёма хорошо знакомых гостей, так что поведение его было понятно, с его точки зрения ничего особенного не происходило. Штаны были тёмно-красными, а босые стопы — узкими и изящными.

Жаль, знание этикета не приносило Идане облегчения.

— И ты пришла за опровержением или подтверждением? — голос звучал ровно и, кажется, холодно, но Ида сейчас была не в состоянии слушать оттенки интонаций.

Она медленно качнула головой, не в силах оторвать взгляд от вязи шрамов, но всё же сумела вымолвить:

— Я не думаю, что ему был смысл врать.

— Что тогда? — спокойно уточнил Маран и кончиками пальцев приподнял её лицо за подбородок, вынуждая заглянуть в глаза.

Ида вновь судорожно вздохнула, и с выдохом из головы вылетели все мысли, оставив только одну, самую глупую: о том, что он даже наедине с собой, оказывается, тратит время на то, чтобы подвести глаза. А они чёрные, бездонные, и от этого взгляда она способна забыть даже собственное имя…

— Ида! — напомнил он, словно услышав эту мысль. — Ты меня слышишь? Зачем ты в таком случае пришла? Ты дрожишь. Пришла бороться со страхом?

— Соскучилась, — пусть едва слышно, но всё же сумела выдохнуть она и со странным удовлетворением отметила его изумление. — Хотела сегодня продолжить заниматься крылом, но одной… не то.

Ещё пару мгновений Маран с недоверчивым удивлением вглядывался в её лицо, словно искал что-то и не находил или, наоборот, нашёл что-то, чего не ожидал встретить. А потом сделал то, чего Иде отчаянно хотелось: поцеловал.

В первое мгновение осторожный и даже неуверенный, очень быстро поцелуй стал глубоким и жадным — когда Ида пылко и охотно на него ответила, подалась навстречу, обвила мужчину руками за шею.

Маран в ответ на это тоже позволил себе поддаться желаниям. Ладони его скользнули под кутру, огладили талию, наслаждаясь прикосновением к бархатистой нежной коже. Ида прерывисто вздохнула сквозь поцелуй и — не стала возражать, когда мужчина прижал её теснее, упиваясь податливостью и сладкой дрожью возбуждения, которой отзывалась она на прикосновения.

Как он вообще умудрился спутать это со страхом?..

Идана без возражений позволила, не прерывая поцелуя, стянуть с себя кутру и подвязанный под волосами платок, давая волю мягкому золотистому облаку.

Но прежде, чем взяться за ленты, которые удерживали юбку, Маран решил дать ночной гостье ещё один шанс уйти. Именно потому, что делать этого не хотелось, а от мысли, что сейчас девушка опомнится и сбежит, охватывала колючая злая досада.

Отпускать её не хотелось, и виной тому были совсем не желания плоти. Собственное тело он воспринимал исключительно как инструмент и прекрасно сознавал грань между его желаниями и стремлениями разума. Сейчас тело… О да, он желал эту трантку до боли, и от вожделения без малого темнело в глазах.