Божественный маркетинг

Русская православная церковь оплатит Ивану операцию — тайную, разумеется — по пересадке крыльев. Ну как ветки одного дерева прививают другому, что-то вроде этого. Откуда возьмутся крылья? Господь с тобой, сын мой, причем здесь какие-то орлы? Что за дикое средневековье. Тут вам не остров доктора Моро и не «Люди Икс». Конечно же, крылья распечатают на трехмерном биопринтере. На дворе-то двадцать первый век, слава богу. После того, как крылья приживутся — а у него, Доброжира, нет никаких сомнений в том, что они приживутся, ведь биочернила вырастят из родных клеток самого Ивана, — после этого Иван должен будет выполнить всего одно простое задание. При большом скоплении народа, которое на берегу Финского залива организует один талантливый рыжий пиарщик, новоявленному херувиму следует красиво взлететь и еще более красиво исчезнуть в облаках. Обязательно на фоне заходящего солнца, это усилит эффект. Приземлится Иван на секретной поляне в глухом лесу, где его будет ждать беспилотный электромобиль. Электришка привозит Ивана обратно в подпольную клинику, ему тут же убирают крылья хирургическим путем и ждут, пока Иван придет в себя. После чего (Доброжир договорится, хоть это и немыслимо сложно) Ивана возьмут в группу «пионеров-невозвращенцев» — первых колонизаторов Марса. Полет в одну сторону стартует с космодрома уже через несколько месяцев, так что решать Ивану нужно прямо сейчас.

— Но почему я? — воскликнул Иван.

— Ты талантливый актер, сын мой, — объяснил Доброжир. — Но что еще важнее — тебе нечего терять.

— Как это нечего, — слабо возмутился Иван, пытаясь спасти остатки самоуважения. — У меня разработки… Магнитная доска… Ранец опять же… На кастинг недавно ходил, может, позовут еще на главную роль в фильме «Не надо врать»…

— Не позовут, сын мой, — вздохнул Доброжир. — Этот фильм уже сняли, скоро премьера.

— А вы откуда знаете?

— Прямо возле нашего храма установили рекламный щит, да такой громадный, что даже колокольню перекрыл.

Патриарх, немного задыхаясь от волнения, опустился на диван прямо в розовое пятно.

— Я тебе вот что скажу, сын мой. Мы с господином Лисенко, пиарщиком от Бога, загрузили в компьютер данные всех актеров, которые когда-либо снимались для фильмов РПЦ. И признаюсь честно, искусственный интеллект пытался нам навязать совсем другую кандидатуру. Но господин Лисенко выбрал тебя. Ему понравилось твое лицо и то, как ты милостиво кивал толпе в той ленте про апостолов… Так ты с нами, сын мой?

Иван представил себе безлюдные красные дюны в четырехстах миллионах километрах отсюда, и кивнул. Ему и правда было нечего терять.

Подпольная клиника располагалась в трехсотлетнем петербургском здании, вход — через типичный двор-колодец. Впрочем, в последние десятилетия типичный «колодец» перестал быть депрессивным, никаких ассоциаций с Достоевским. Один из предыдущих Императоров установил в каждом таком узком и замкнутом дворе систему зеркал, отражающих солнце. Зеркала, как цветы, целый день поворачивались вслед за светилом.

Иван подошел к скромной белой двери с надписью «Косметика из Греции». Пару недель назад к нему прилетал медицинский квадрокоптер с такой же надписью. Он сдал квадрику кровь, из которой за это время вырастили биочернила для распечатки крыльев.

Он дернул медную ручку — не поддавалась. Потом догадался приложить к настенному электронному блоку свой Перстень. Сработало. Дверь щелкнула и открылась с тихим скрипом.

Итак, через пару часов он станет ангелом.

Операция оказалась совсем не страшной.

Сперва его просветили в Котле Ершова — диагностической капсуле, проверявшей организм по всем мыслимым параметрам при помощи мягких световых лучей, гуляющих по телу под приятную музыку в стиле фьюжн. Котел Ершова противопоказаний к проведению операции не нашел. «Показатели соответствуют возрасту (25 лет)».

Затем темноволосые врачи, разговаривавшие между собой на греческом, дали ему подышать каким-то газом, приправленным ароматами свежести и цитруса. Иван набрал вкуснятины полные легкие — и отключился.

Очнулся он в неудобной позе — на животе. Сильно болели лопатки, и очень мешало тяжелое и жесткое одеяло, которое накрывало его с головы до пят.

Иван инстинктивно напряг правую руку, пытаясь перевернуться на спину, и тут половина одеяла внезапно расправилась в двухметровое крыло.

— Эй-эй, поаккуратнее, господин херррувим, — недовольно крикнул голос из-под крыла.

Не до конца осознавая, что делает, Иван расслабил руку. Крыло безвольно опустилось на больничный пол.

— Вот так-то лучше, — удовлетворенно сказал все тот же голос, и в поле зрения Ивана возник рыжеволосый пиарщик. Лис? Лис… Огненный Лис… Как же его звали, что там говорил Доброжир? — Я Андрей Лисенко, дружище, и я буду твоим проводником в предстоящем нам суперпроекте. Как самочувствие?

— Не знаю… — протянул Иван. — Странное.

— Я вижу, крылышки работают, и это главное, — бодро сказал Андрей. — Придешь в себя, будем учиться ими управлять. Нам нужен элегантный полет, а не падение куля с трансгенной мукой в воды залива.