Божественный театр

И смотрел он на Раскеля как-то… нехорошо. Неправильно смотрел. Без удивления. С понимающей холодной ухмылкой.

Раскель топотал по фургону шумно, не стесняясь. К тому же там отчаянно скрипели полы. Что и позволило капитану Хиббиту спокойно, без опасения быть услышанным, чиркнуть спичкой, разжигая фонарь, и подняться с ним к двери.

Щель в которой засветилась, когда аркан направился к выходу.

Найдя, видимо, что искал.

Монтальватец по-прежнему не подавал признаков жизни. То ли дрых, то ли собирался вмешаться лишь в последний момент… Оставалось действовать самому. Как Бог на душу положит. Надеясь на лучшее. И, чуя под сердцем знакомый холодок, знаменовавший начало каждой его отчаянной авантюры, капитан решительно распахнул дверь и шагнул через порог.

Раскель застыл как вкопанный, вытаращившись на него с искренним изумлением.

– Вот так встреча! – громко воскликнул Кароль. Не опасаясь, а наоборот, мечтая кого-нибудь разбудить. – И что ты тут делаешь, дружок?

Аркан в ответ оскалился.

– Комары на берегу заели, – сказал. – Вот, решил найти местечко поуютней.

– Нашел? – спросил Кароль, имея в виду, конечно, совсем другое.

– Ты помешал, – ответил Раскель. Глаза его сверкнули так, что стало ясно – он понял, о чем речь.

Да и трудно было бы не понять, когда ты напустил на всех соперников чародейный сон и кто-то вдруг умудрился от него очнуться…

Но неужели и вправду не нашел?… Мысли капитана снова понеслись вскачь. Похоже, Раскель не врет… иначе что помешало бы ему сейчас же, не вступая в разговоры, телепортироваться отсюда вместе с добычей?… а если так, то какого черта он сам поторопился ворваться?… черт, черт… аркану дело перебил, сам влип к тому же, позволив раскусить себя… и как теперь выкручиваться из этой патовой ситуации?

Покуда он думал, язык его заговорил сам собой. Ляпнул насмешливо:

– Извини, не хотел.

– Чего уж извиняться, – пожал плечами аркан. – Помешал так помешал. Но предупреждаю – ты ее не получишь.

– Ее? – переспросил Кароль.

– Ты знаешь, о чем я говорю.

– Допустим. Так и тебе рассчитывать не на что.

Раскель хмыкнул.

– Напугал… Ты даже не маг. Я понял – от сонных чар тебя спасли твои браслеты. Сильная вещь, конечно… но от меня они не спасут.

И, с устрашающе радостной улыбкой на устах выхватив из-за пояса кинжал, он без дальнейших слов бросился на капитана.

Все, что мог сделать Кароль при такой его стремительности, – это метнуть в Раскеля фонарь. Что он и сделал. Выиграв несколько мгновений.

Фонарь разбился о плечо аркана, масло выплеснулось на рубаху, рубаха занялась огнем. Шипя сквозь зубы какие-то цыганские ругательства, Раскель разорвал ее на груди, стащил с себя вместе с жилеткой и отшвырнул пылающие лохмотья в сторону.

Кароль за это время только и успел, что отступить к двери, стоявшей нараспашку, да перекинуть кочергу из левой в правую руку.

Чему он так и не научился за свою жизнь, так это драться. Привык укрощать врагов другими методами, пускать которые в ход сейчас было попросту некогда… И, сжимая кочергу, мечтал он об одном – иметь вместо нее пистолет. Ибо разъяренного аркана с ножом наверняка способна была остановить лишь пуля.

Кочерга вдруг шевельнулась как живая. Извернулась змейкой, выскальзывая, и тут же снова удобно легла в ладонь. Но несколько по-другому…

Капитану, однако, в тот миг было не до нее. Он не сводил глаз с Раскеля, который готовился к новому броску.

И который внезапно притормозил – взглянул на эту самую кочергу и застыл на месте столбом.

Кароль тоже бросил взгляд на свое «оружие». И тоже остолбенел.

Кочерги в руке не было. А был пистолет – «ТТ»… или «Макаров»… никогда он в них толком не разбирался… – услужливо подставивший спусковой крючок под указательный палец.

Что такое, откуда?! Кароль впал в нешуточное смятение. Где кочерга?

Кочерга… когда развели костры, кто-то сходил за ней в фургон с реквизитом – мелькнула следом в голове ненужная мысль. Кто?…

Додумать он не успел.

В фургоне откуда ни возьмись появился вдруг еще один человек.

Столь характерной внешности, что узнать его при скудном свете догоравшей рубахи труда не составило. То был «злодей» Ворон.

Он спокойно шагнул к Каролю, спокойно вынул у него из руки пистолет.

Сказал сердечно нечто странное:

– Спасибо, Лёлька!

И пропал как не было.

Капитан Хиббит закрыл глаза.

Открыл их через секунду и схватился сперва за левый, потом за правый браслет. Подпиленные заранее, еще в Байеме, они сломались от нажима с тихим щелчком, и квейтанский разведчик вновь обрел свое магическое уменье.

Обломки браслетов он сунул в карман и в следующий миг исчез из фургона тоже.

Тут наконец пришел в себя и Раскель.

Откуда у соперника взялось огнестрельное оружие, он понял сразу. Успел, в отличие от Князя, заметить натренированным глазом превращение кочерги.

Нужно было, конечно, тут же броситься и отнять, покуда тот не опомнился… но с Дурной Удачи сталось бы пальнуть по-настоящему. Поэтому, не желая пасть ее жертвой, Раскель замешкался. И безнадежно опоздал.