Божество в камне

– Он не отпустит тебя. Никогда. Так мне сказал культ. Ты нужна Абраксасу. Он хочет, чтобы ты была рядом.

Мадлен едва сумела сохранить лицо, чудом не поддавшись накрывшей её панике. Она догадывалась об этом. Что-то подсказывало ей: Абраксасу от неё нужно нечто большее, чем участие в ритуале.

– Что ещё он хочет от меня?

– Я не могу сказать, – признался Анри.

– Вы не знаете? – уточнила Мадлен.

– Знаю, – честно признался король.

– Вот и корень всех проблем, Ваше Величество. Недоверие, недоговорённость. Почему, зная, что меня ждёт, вы не можете посвятить меня в это?

– Ты правда хочешь узнать, для чего нужна Абраксасу?

– Мне необходимо знать это.

– Хорошо, – согласился Анри. – Я поделюсь с тобой правдой. Тебе, Мон Этуаль, суждено стать той, кто приведёт в этот мир ребёнка, в котором Абраксас возродится в своей истинной силе.

– Вы хотите сказать, что я должна родить сына от… вас… вернее… от Абраксаса?! Родить ребёнка, чьё тело заберёт древний бог? Немыслимо! Чудовищно! – Задыхаясь от ужаса и негодования, Мадлен едва подбирала слова. Она могла ожидать чего угодно, но только не этого. – Я добровольно никогда на это не пойду, слышите?!

Никогда!

Как бы девушка ни пыталась совладать со своими эмоциями, ужас и паника полностью захватили её. Мадлен не могла поверить словам Анри и в то же время знала: он говорит правду. Голова начинала кружиться. Девушку душили слёзы.

– Мадлен… – Наваррский не был готов к тому, что увидел. Обречённость и отчаяние, съедавшие девушку, доставляли ему ощутимую боль.

Протянув руки, Анри коснулся женских плеч, притягивая к себе свою звезду. Ощутив прикосновения короля, почувствовав его силу, Мадлен хотела оттолкнуть Анри. Она желала закричать и, вырвавшись из его объятий, больно колотить кулаками по его груди.

Но вместо этого она обмякла, поддавшись его рукам. Уронив голову на плечо Анри, Мадлен громко заревела, не стесняясь своих чувств.

В эти минуты девушке казалось, что силы оставили её и она больше не может продолжать борьбу с королём и древним богом, что стоял за его спиной. Она чувствовала себя хрупкой, стеклянной фигуркой, зажатой в чьих-то сильных руках. Чужие пальцы сдавили её так сильно, что она, треснув, разлетелась на сотни острых осколков.

Она давно не ощущала себя настолько разбитой и опустошённой, как сейчас. Крепко прижимая к себе девушку, Наваррский нежно гладил её по спине. А когда её всхлипы становились сильнее, наклонялся, чтобы оставить горячий поцелуй на тонком плече. Слыша, с какой горечью плачет его Мон Этуаль, Анри сходил с ума. Всё в его душе переворачивалось, стоило Наваррскому увидеть слёзы на лице девушки. В такие минуты он был готов забыть о мести и разорвать сделку с древним богом. Но если первое было в его власти, то второе уже было ему не под силу: Абраксас не отпустит его, не позволит сделать шаг назад. А, значит, Анри не остаётся ничего другого, как следовать давно разработанному плану. Спустя некоторое время Мадлен сумела взять себя в руки. Слёзы закончились. Отстранившись от Анри, она робко взглянула на его мокрое плечо.

– Я не хотела… – всхлипывала фрейлина.

– Не нужно оправданий, Мон Этуаль. Ты вправе выражать свои эмоции так, как пожелаешь. Хочешь плакать? Плачь. Кричать? Кричи.

Можешь перебить все статуи и вазы в Лувре, если это принесёт тебе облегчение. Но я хочу, чтобы ты знала, твои страхи напрасны. Прошу, не сопротивляйся мне, и я обещаю, всё будет хорошо. Иди сюда, я кое-что тебе покажу. – Осторожно взяв девушку за руку, Анри подвёл её к трону. – Садись.

Чувствуя себя неуверенно, Мадлен опустилась на край королевского трона. Встав возле неё, Анри, словно змей-искуситель, нежно прошептал ей на ухо: – Когда завершится ритуал, никто не посмеет указывать мне, что делать. Никто не сможет остановить меня: ни монархи других стран, ни Папа Римский, ни аристократы, ни армии. И знаешь, что я сделаю в первую очередь, Мон Этуаль? Если ты позволишь мне, если встанешь на мою сторону, я назову тебя своей королевой и этот трон по праву станет твоим. Там… – Анри рукой указал на пустой зал, – там будут стоять наши подданные, со страхом и благоговением глядя на нас. Только представь, какой будет наша жизнь.

Слушая сладкие речи Наваррского, Мадлен вглядывалась в пустой зал. Ей было неловко, неуютно сидеть на этом троне. Но помимо её собственной воли всего на несколько минут в голове всплыла невероятная картина. Она, Мадлен Бланкар, увенчанная короной, взирает на тех, кто теперь находится в её власти. Одно её слово сможет осчастливить их или убить. Она способна карать и помогать.

Рядом с ней, крепко держа её руку, стоит он – король, наделённой силой бога. И лишь она одна знает, как управлять этим человеком.