Божество в камне

Не желая никого видеть, Мадлен постаралась отмахнуться от назойливого стука. Но он повторялся снова и снова. Наконец, не выдержав, девушка встала с кровати и, подойдя к двери, распахнула её. На пороге комнаты стояли двое.

– Мадемуазель, к вам пришёл святой отец. Он говорит, что вы ожидаете его, – произнесла молодая служанка.

– Я? – удивилась Мадлен.

Но, взглянув на высокую стройную фигуру, стоящую рядом со служанкой, фрейлина едва сдержала улыбку. Облачённый в монашескую сутану, рядом с девушкой стоял Калеб.

– Ах да, святой отец, конечно, как я могла забыть, – закивала головой Мадлен. – Прошу, проходите.

– Как же отрадно, что и всуе придворной жизни юные девушки находят время на общение с Богом, – серьёзно произнёс некромант.

Поблагодарив удивлённую служанку, Калеб вошёл в покои бывшей фрейлины. Закрыв дверь, Мадлен рассмеялась.

– Калеб! Как ты додумался притвориться священником?

– По пути сюда заночевал в одной церквушке. Смотрю, а там святой отец юнец юнцом. Вот я и подумал: а чем я хуже. Раздобыл нарядец под стать, прихватил Священное Писание да взгляд сделал посерьёзнее. Никто вопросов и не задавал: священник и священник.

– Калеб… – Пока некромант, улыбаясь, рассказывал о своём ночлеге в церкви, Мадлен не спускала глаз с его лица. Как же она соскучилась по нему! Как переживала! Тогда, уезжая с Наваррским в Париж, она даже не успела попрощаться с Калебом и все последующие дни ждала, когда же некромант пошлёт ей весть. Мадлен боялась, что гвардейцы короля доберутся до юноши. По ночам девушка вздрагивала, когда видела во сне жуткую пыточную комнату в подвалах Лувра, где к стене был прикован её некромант.

И сейчас, вновь видя задорную улыбку юноши, слыша его весёлый голос, она захлёбывалась от счастья. Продолжая пересказывать девушке свои приключения, Калеб тоже не сводил с неё глаз. Беспокойство о любимой не давало ему покоя все эти долгие дни. Узнав, что король увез её в Париж, некромант не на шутку разозлился. Он готов был броситься в погоню за королевским экипажем и силой отбить девушку у Анри. И лишь правильные слова Селесты в тот миг успокоили его. Бывшая фрейлина Екатерины заверила юношу, что Наваррский не причинит его любимой вреда.

И сейчас Мадлен в безопасности. Но несмотря на это, дни без возлюбленной тянулись для Калеба бесконечно долго. И вот, наконец, он вновь видит её улыбку, замечает блеск любимых глаз. И на душе становится тепло и солнечно, словно самым нежным весенним днём.

Шагнув к девушке, Калеб, не удержавшись, коснулся её губами, даря столь желанный для обоих поцелуй. Когда же спустя минуту Мадлен слегка отстранилась от некроманта, на её щеке блестела слеза.

– Ты плачешь? – встревожился Калеб.

– Да, но это слёзы облегчения и радости. Мне было так плохо без тебя.

– Я знаю, родная, что ты чувствовала. Это гнетущее чувство преследовало и меня, – признался некромант.

– Почему ты так долго не объявлялся? Я волновалась… Ждала твоего появления каждый день. Нет, каждую минуту.

– Когда Маргарита забрала Селесту, я некоторое время следовал за ними, чтобы убедиться, что это не ловушка, а затем отправился в Париж. Но дорога вышла долгой. Я и сам удивлялся своему невезению, будто сама судьба не пускала меня в столицу. Глупости, конечно, но что-то в этом есть. Добравшись, наконец, до Парижа, заглянул в наш тайник и нашёл письмо. Понял, что ты просишь меня доставить его в Шенонсо, Так я и поступил. Кстати, вот и ответ!

Некромант порылся в складках непривычной для него одежды и извлёк на свет письмо от Луизы. Взяв заветный лист бумаги, Мадлен подошла поближе к окну. Крутя письмо в трясущихся от волнения руках, девушка не решалась раскрыть его.

Подойдя к любимой со спины, Калеб осторожно обнял её.

– Волнуешься?

Мадлен, чувствуя на талии руки некроманта, слегка повернула голову, обернувшись через плечо.

– Немного. В последнюю нашу встречу Луиза была неразговорчива. Не знаю, стала ли она отвечать на мои вопросы теперь.

– Пока не раскроешь письмо, не узнаешь.

– Да, вот только руки словно не слушаются меня.

– Я помогу.