Божьи садовники

Человек улыбнулся, сел поближе к детской кроватке и не спеша стал говорить. Эту историю он еще не доверял бумаге, но твердо знал, что непременно опубликует и ее. И тогда она, быть может, утешит еще одного несчастного ребенка, а ребенку счастливому позволит не заноситься и быть милосерднее к другим. Девочка слушала, широко раскрыв газа и боясь пропустить хоть слово. Но постепенно, как бывает с детьми, она перестала различать, где кончается чужая выдумка и начинаются собственные грезы, взор ее затуманился, и сладкий, здоровый сон смежил ей веки до самого утра. Мужчина заботливо поправил ей одеяло и подошел к окну. За ним царила непроглядная тьма, ибо час был поздний, но человеку вдруг почудилось, что где-то вдали он вновь увидал двух знакомых мальчиков, которые некогда дали ему добрый совет, а теперь несли очередной созревший плод в Господне хранилище. И человек про себя молвил:

«Храни Всевышний и вас, ребятки… Вы подарили мне жизнь»

Глава 9.

На верном пути

Любая, даже самая малая травка тянется к солнцу, и если легкие ребячьи ноги все же сомнут ее, она вскоре распрямится, словно никто и не резвился на лужайке каких-то полчаса назад. Точно так же от корабля, идущего далеко в море на всех парах, в обе стороны расходятся волны, но спустя малое время они исчезает, и поверхность воды делается совершенно гладкой, как бывает при штиле. Но небо хранит свои тайны еще надежней, чем земля и чем океан: ведь крылья в воздухе не оставляют даже таких зыбких следов, и куда Морти и Тодик сегодня держат свой путь, не скажет никто, кроме них самих и Господа Бога.

А вот представим, что какая-нибудь добрая душа решит все же их найти – хотя бы для того, чтобы поблагодарить за проявленную к ней заботу. Конечно, ей следовало бы сделать это раньше, но ведь и мы иногда забываем сказать «спасибо» человеку, а потом спохватываемся. Словно легкий огонек, невидимый людям, полетит она над землею, и встретит на своем пути прекрасный сад, где собраны все цветы, какие только есть на этом свете. Спустившись пониже, душа заметит маленькую желтую маргаритку и спросит ее о Тодике и Морти, поведав о них то, что запомнила. И маргаритка ответит – чуть жеманно, как приличествует благовоспитанной барышне:

– Я слыхала от перелетных птиц, что те двое уже в раю. А раз так, до нас им нет никакого дела, в особенности до тех, кто, подобно мне, не вышел ростом. Право же, это обидно: пусть я и невеличка, но наше имя происходит от морских жемчужин, а значит, мы, маргаритки, в каком-то смысле родственны им…

Но торчащий рядом гладиолус тотчас возразит ей – он ведь господин сухопарый, важный, а такие чрезвычайно склонны поправлять других:

– Не всякому пустопорожнему щебету можно верить, сударыня, да-с! Смею заявить, что те чернокрылые братья, о которых шла речь, до сих пор несут еще свое послушание!.. Я ведь самый высокий среди присутствующих и, соответственно, ближе всех к небесам, так что мне ли не знать намерений Господа… – И бедная душа останется в недоумении, не зная, кому же верить, особенно если в беседу встрянет растущий чуть поодаль красный мак, большой любитель подпустить туману да дурману, и молвит: между тем, что сегодня сказали, нет принципиальной разницы, как нет ее между наполовину полным и наполовину пустым стаканом или между жизнью и смертью.

И действительно: не во всем сразу и разберешься.

* * *

Крылья Морти были чуть разведены, и между его острых лопаток блестела круглая капля пота: это Тодик хорошо видел, потому что находился чуть позади товарища; отчего-то в решительный час именно такие мелочи врезаются в память и навсегда остаются в ней. А еще Морти что-то говорил – негромко и недолго; когда же он закончил, ребята услыхали:

– Разве вы считаете себя недостойными упокоиться в обители блаженных, а все труды свои приравниваете к сору, который годен лишь на то, чтобы его выбросить?

При этих словах Морти встал с колен и выпрямился, ибо просить минуту назад можно было со смирением, но отвечать теперь требовалось с достоинством, будто и не от своего имени или имени Тодика, а от лица всех чернокрылых братьев:

– Напротив, Господи! Мы навеки благодарны тебе, что ты позволил нам работать в твоем саду и причислил к тем, кто прежде избавил святую Агафью и ее сестер от мук, а избранный тобою народ спас от меча Сеннахериба!.. Но как раз поэтому мы желаем и впредь служить тебе – до тех пор, пока ты не повелишь, чтобы и самой смерти больше не было.

– А как же твоя мать, Морти? Ты ведь даже не видел ее в земной жизни. Неужели ты не хочешь поселиться в раю вместе с нею?

Морти вздрогнул: ведь он был всего лишь мальчишка, и, похоже, мысль о матери на какой-то миг его смутила. Однако спустя малое время он собрался с духом и произнес: