Божии дворяне

     Члены трех крупнейших духовно-рыцарских Орденов (существовавших с начала XI в. госпитальеров-иоаннитов и возникших после I Крестового похода Ордена тамплиеров и Тевтонского Ордена) являлись, в соответствии с уставами своих организаций, одновременно монахами и воинами. Для Ордена иоаннитов, первоначально руководствовавшегося правилами чисто монашеского Ордена августинцев, это означало, что, наряду с тремя монашескими обетами нестяжания (бедности), послушания и целомудрия, они дополнительно брали на себя обет ухода за больными и  вооруженной борьбы с неверными. Постепенно иоанниты превратились из монашеского Ордена, лишь в силу необходимости вынужденного приспособляться к образу жизни крестоносцев, в рыцарское братство, сознательно приведшее свой образ жизни в относительное соответствие с образом жизни членов монашеского Ордена. С этого времени необходимой предпосылкой зачисления в «братство Иерусалимского Госпиталя» (fratres Hospitalis Hierosolymitanei) стали рождение от законного брака и (в отличие от приема кандидатов в современные Ордены Святого Иоанна!) посвящение кандидата в рыцари еще до его вступления в Орден. В скором времени решающую роль в госпитальерском братстве стали играть именно его члены рыцарского происхождения. Соответственно, все большую роль в орденской жизни стала играть и такая типично «рыцарская наука», как геральдика. Правда, до конца XIII в. даже на печатях Великих Магистров иоаннитов отсутствуют какие бы то ни было изображения, позволяющие судить об их принадлежности к Ордену Святого Иоанна. Печати этого периода (так называемые «портретные печати») изображают того или иного Великого Магистра коленопреклоненным перед большим «патриаршим крестом» (символом изначальной подчиненности госпитальеров не римским папам, а православному Патриарху Иерусалимскому). Подобные изображения сохранялись и на монетах, чеканившихся иоаннитами в XIV в., уже после утраты Святой Земли, на острове Родос (рис. 3). «Портретной» была и печать орденского Конвента, введенная в употребление, наряду с печатями Великих Магистров, еще в 1278 г. В то же время, отдельные командорства Ордена Святого Иоанна и их командоры пользовались, вместо «портретных» печатей, печатями с различными христианскими символами – например, изображениями Агнца Божьего, или Образа Пресвятой Богородицы (наподобие печатей Тевтонского Ордена). Так, например, на печати магистра Майльбергского командорства Ордена Святого Иоанна изображена отсеченная, бородатая и окруженная нимбом Честная Глава Иоанна Крестителя в чаше (рис.4). Изменения в рисунках командорских печатей произошли лишь в конце XIII в. С этого времени командоры иоаннитов стали чаще всего использовать в качестве изображений на печатях свои родовые гербы. Если что и указывало на принадлежность владельца печати к Ордену Святого Иоанна, то лишь надпись вокруг изображения. В 1292 г. командор Майльберга, фра «Леопольдус де Штиллефрид», скреплял орденские документы собственной гербовой печатью с изображением орлиного крыла, или, на геральдическом языке -  «полулета» (рис. 5).  Судя по надписи, идущей по краю печати, он ранее был командором Меллинга. Некоторые должностные лица Ордена Святого Иоанна использовали печати с изображением лишь верхнего гербового украшения. Так, на печати фра «Николауса де Вильдунгсмауэра», являвшегося в 1349-77 гг. магистром Майльберга, был изображен горшковидный шлем, украшенный буйволовыми рогами (рис. 6). Тот факт, что обычай пользоваться своим родовым гербом сохранился среди командоров Ордена иоаннитов до середины XVI в., подтверждается существованием сохранившейся до наших дней грамоты 1543 г., которую «фра Франц фон Миндорф, командор Фюрстенфельда и Меллинга», скрепил печатью с изображением своего фамильного герба.

Возникновение собственно орденской геральдики.