Божии дворяне

      Падение могущества швабской династии Штауфенов в Средиземноморье и, прежде всего – в Италии, после нанесенных войскам римско-германскими Императоров армией французской Анжуйской династии  тяжелых поражений в битвах при Беневенте (1266 г) и при Тальякоццо (в 1268 г), завершившихся казнью последнего Штауфена - юного Конрадина -, обезглавленного по приказу Карла Анжуйского, причем, вопреки широко распространенным представлениям, вовсе не мечом палача, а при помощи устройства, прозванного немцами «романской западней» (die welsche Fallе) и являвшегося абсолютно точным прообразом якобинской гильотины (отнюдь не изобретенной, ради достижения «всеобщего равенства даже в смерти», доктором Гильотеном в конце XVIII века!), привело к утрате Тевтонским Орденом одной из своих главных политических опор. Другая опора «мариан» – папский престол, сама оказалась к тому времени в сложном положении, в связи с усилением французских позиций в Италии). Тем не менее, мощь Тевтонского Ордена казалась по-прежнему непоколебимой. Путем применения искусной тактики, направленной на сотрудничество с местными феодалами, организации строго централизованного государственного управления – во всяком случае, на крупнейшей компактной орденской территории, расположенной в Пруссии, а также постоянного совершенствования в области военного дела, обучения и использования всех новинок тогдашнего вооружения, «Божьим дворянам» (как их неизменно – в отличие о Карла Маркса, честившего тевтонов исключительно «псами-рыцарями»! – уважительно именовали русские средневековые летописцы) удалось к концу XIII века полностью сломить военное сопротивление «полевых командиров» прусских язычников и ренегатов вроде Геркуса Мантаса (Генриха Монте), не пожелавших избрать Благую Часть и продолжавших «идти против рожна». На протяжении всего следующего, XIV столетия, орденское государство в Пруссии совместными усилиями пришлого и ассимилированного местного населения, под защитой оружия рыцарей-«мариан», достигло пика своего военно-политического могущества и подлинного экономического процветания.      

       Этот взлет Орденского государства на неслыханную дотоле высоту и его превращения в одну из крупнейших военных держав Средневековья произошел на основе проводившейся «марианами» самостоятельной торговой политики, связанной с экономической мощью, обеспечивавшейся главным образом получением доходов от принадлежавших Ордену доменов. Поскольку Тевтонский Орден являлся монашеским государством, все военные и гражданские чиновники которого состояли из монахов, не имевших ни личного имущества, ни семьи, ни потомства, его владения, в отличие от многих обладавших в свое время достаточно крупными территориями феодальных держав средневековой Европы – оказались защищены от угрозы феодальной раздробленности, непременно наступившей бы, в случае наличия у рыцарей-тевтонов законного потомства, прав наследования и проч., вследствие чего выборный предводитель Немецкого Ордена – Верховный магистр, или Гохмейстер (именовавшийся так у тевтонских рыцарей, в отличие от глав других военно-монашеских корпораций, носивших, как правило, титул Великого магистра, или Гроссмейстера), обладал перманентной неограниченной военно-политической властью над всем подчиненным ему Орденом в целом и над каждым членом Ордена в отдельности – в отличие от многих тогдашних князей, герцогов и королей, связанных со своими вассалами сложными отношениями сюзеренитета и ленного права, суть которых сводилась к известной краткой формуле «вассал моего вассала – не мой вассал».