Божьим промыслом

– Помечтай! – бурчал опытный полковник Роха. – На моей памяти никогда такого не было. Один, редко два месяца оплатят, а потом денежки у этих знатных господ завсегда заканчиваются, ещё и набегаешься за ними.

– Если будет такой же контракт, как и предыдущий, всё равно нужно соглашаться. Пусть оплатят даже один месяц вперед, – со знанием дела рассуждал Хенрик.

О Боже! Как они все его раздражали. Он даже старался идти быстрее, хотя от этого его хромота становилась заметнее. Эти болваны как будто нарочно рассуждали о новом контракте, словно хотели его позлить, словно не замечали, что вся эта затея герцога и этого хитреца фон Реддернауфа их генерала просто бесит.

Новая война. Чёртова новая война. Он, выбиваясь из сил, закончил предыдущую, и ему даже не дали отдышаться, снова совали в очередную заваруху.

Дурни! Радуются новому делу и новым контрактам; ещё десять дней назад не знали, кто из них выберется из передряги живым, а кто останется лежать на берегу, таким же холодным, как и тамошний речной песок, а сейчас уже обсуждают новые контракты, сколько кто из них получит серебра и можно ли будет пограбить жирных бюргеров и пощупать их задастых жёнушек.

Волков устал от всего этого, он уже мечтал вернуться в свой тёплый уютный дом, к своей пусть и не очень милой и часто раздражающей его баронессе, к которой он уже порядком попривык, и к милой и часто печальной госпоже Ланге, к своим сыновьям и маленькой дочери. И заняться наконец своими долгами и бесконечным строительством замка. Но нет… нет! Дела сеньора важнее, чем пожирающие его вассала долги.

Он шёл впереди и уже хотел обернуться и высказать что-нибудь своим товарищам, что-нибудь резкое, но тут как раз на широкой лестнице послышались молодые женские голоса, и дамы эти тоже были веселы, как и его офицеры. Женщины смеялись; ну уж это веселье его не касалось, и он бы и дальше стал спускаться вниз, если бы один голос не принадлежал графине фон Мален.

Тогда он остановился, стал дожидаться её, а офицеры остановились с ним прямо на лестнице, и тогда мудрый Брюнхвальд, поняв всё, поторопил их:

– Господа, ступайте, ступайте.

Офицеры поспешили вниз, а он, выйдя с лестницы на этаж, дождался спускающихся женщин. И вскоре три молодых дамы, две из которых были очень привлекательны, спустились к нему.

Графиня увидела генерала и явно была ему рада. Она схватила одну молодую девушку за руку и подвела её к Волкову.

– Дорогая София, позвольте представить вам моего брата – Иероним Фолькоф, барон фон Рабенбург, он генерал, ну вы же слышали про него, это он недавно разбил нечестивых… – Брунхильда попыталась вспомнить, где это было, но не вспомнила, – ну, где-то там, у какой-то деревни.

– Да-да, я слышала, – девушка была очень мила, – дядя об этом говорил. Он сказал, что еретики сломали зубы и убрались к себе в Нижние Земли.

– А это наша первая красавица двора София фон Аленберг, – продолжала графиня.

– Вы и вправду прекрасны, – Волков с улыбкою приязни и интересом в глазах поклонился девушке.

А ещё барон подумал, что девушка и вправду очень красива, но… Он отдал должное и Брунхильде. Графиня фон Мален в красоте едва ли уступала, может, она была старше и не так стройна, но в привлекательности и женственности была ничем не хуже юной красавицы. А вот в хитрости… Генерала удивила та лёгкость, с которой графиня самостоятельно и показательно уступала место первой красавицы двора другой женщине.

– Барон, – сказала София, – а приходите ко мне на ужин, мы сегодня будем ужинать с графиней, и вы расскажете нам, как вы избили еретиков.

«Ну вот, только подобных приглашений мне не хватает, таскаться по покоям фавориток герцога… Ну уж нет. Ведь принцу непременно донесут… Это мне совсем ни к чему». Волков был совсем не светским человеком, и эта затея ему не понравилась.

– О, боюсь, что это невозможно, прекрасная госпожа.

– Вы не сможете? – искренне удивилась юная София.

– Боюсь, что нет, принц велел мне собираться в новый поход, я должен подготовиться к нему.

– Ах как жаль, а разве слуги не смогут собрать ваши сундуки без вас? – кажется, прекрасная София действительно сожалела.

– Нет, прекрасная госпожа, – Волков поклонился ей и добавил: – Простите меня, но я похищу у вас графиню… Всего на минутку.

Дева осталась с дамой, которую ему не представили, а генерал отвёл графиню чуть дальше по коридору, к большому окну, и сразу начал:

– Почему вы мне не сказали про камень?

– Про камень? – не поняла Брунхильда. Волков, понимая, что на него смотрят две дамы, делал вид, что ведет самую галантную и мирную беседу, но этот вид госпожу фон Мален не обманывал, она знала генерала давно и видела, насколько он сейчас зол. – Про какой камень вы говорите?

– Про изумруд, про брошь, что подарил вам молодой принц, – он уже решил, что Брунхильда вздумает всё отрицать.

– Ах вы про это? – догадалась она. – А зачем вам про то говорить? Что вам за дело до этой безделицы?

– Мне нет дела до этой безделицы! – сказал он, а потом едва не крикнул: – Курица! Мне сказали, что герцогиня в ярости, что вы не хотели отдавать камень.

– Я вернула брошь!