Брачная афера Ривотта Мадсона

Он посидел немного в кабинете, разглядывая расходные книги, письма и папки с документами, в который раз поражаясь въедливости и педантичности супруги. Казалось, Теззи учитывала каждую ерунду, любую мелочь. Ни одна даже крошечная трата не оставалась без внимания. Ривотт усмехнулся: у такого владельца управляющему просто придется стать честным малым. По-хорошему удивляли деловые письма. Как умелый музыкант нужную ноту, в каждом Теззи брала свой тон в зависимости от адресата. Оставалась тайной, о чем думала супруга, составляя их, но судя по тому, как охотно отвечали ей все: от ветеринаров до работников торговой палаты, мысли эти были вернее некуда.

Послал Фукси за букетом для госпожи. Гортензия дала понять, что не против связи без продолжения, и хотелось сделать эту связь приятной. Пусть сегодня и завтра полдня ей будет не до чего, после цветы должны порадовать хоть немного. Жена, конечно, взвинчена ожиданием слушанья, но славные мелочи никто не отменял.

Ривотт удивлялся себе. Две недели назад ему казалось, что все решил, а сейчас с резвостью молодого ящера мчался изменять свое же решение. Отлично понимал: расстаться потом будет еще сложнее, но успокаивался мыслью об отъезде. Он отбудет к родителям и вдали от Теззи легче перенесет разлуку. Ей тоже должно полегчать в его отсутствие. К тому же они наверняка осточертеют друг другу за полгода. А там другие люди займут и сердце, и мысли, и постель. Связь с Теззи из детства навсегда уйдет в прошлое.

Фукси принесла цветы, точно такие, как просил. Огромный букет крупных красных роз: Ривотт отлично помнил, что Теззи любит их больше остальных. Втянул носом нежный аромат и задумался, в какую из спален пристроить сюрприз: в ту, что в жилом крыле, или в ту, где жена прячется от него уже вторую неделю? Улыбнулся, осторожно сжимая колючие стебли. Куда отнесет, там Теззи и будет спать. Сейчас, когда они снова вместе, решать будет он.

Снаружи послышался шум, и Ривотт, выглянув в окно на полутемную улицу, заметил карету. Побежал к выходу. На душе потеплело. Сейчас он не только увидит жену, но и обнимет, окружая нежностью и заботливыми объятиями.

Пересек сад, вышел из калитки, открыл дверцу и охнул. На Теззи даже смотреть было больно. Будто мешок с добром, она полувалялась на сиденье. Явно без сознания. Чтобы тело не упало на пол, Стрихнос придерживал ее бок вытянутой ногой. В свете уличного фонаря Ривотт различил осунувшееся лицо супруги и будто веревки свисающие с сиденья руки и ноги. Сжал кулаки. До чего же гадкий у Гортензии дар! Но еще гаже те, кто пытается его использовать!

Кинул на слугу испепеляющий взгляд, и тот неловко и как-то по подростковому резво убрал ногу. Ривотт вздохнул. По-хорошему следовало бы наказать скотину, но разобраться, что с Теззи, было куда важнее. Осторожно вытащил ее из кареты и понес в дом. Сейчас приведет жену в чувство и расспросит, как дела.

Розовый аромат Гортензии, как всегда после общения с ящерами, слегка горчил, тело походило на бесформенный кисель, так и норовило выскользнуть из рук, а у Ривотта сжималось сердце. Хотелось помочь, но как, даже в голову не приходило. Донес до спальни и уложил на кровать. Жена очнулась не сразу, пришлось раздобыть у Фукси жидкости с резким противным запахом и практически испачкать Гортензии нос. Помогло. Лениво отвернулась и застонала. Открыла глаза.

— Как ты? — улыбнулся Ривотт и, едва касаясь, погладил ее по щеке.

— Сегодня как-то особенно тяжко, — выдохнула Гортензия и громко сглотнула. — Будто палками били, — облизнулась и прочистила горло: — Как же душно. И сил совсем нет. Только попить и поспать…

Ривотт кивнул, подошел к окну и сильнее распахнул его. Вернулся к Теззи и помог ей расстегнуть ворот платья и снять туфли. Бегло поцеловал в нос.

— Сейчас станет легче, — успокоил он и, оставив жену одну, отправился за водой.

Когда вернулся, Теззи почти заснула. Помог ей попить: приподнял за плечи и поднес ко рту кружку.

Она сделала несколько глотков, а потом уткнулась в его грудь и закрыла глаза.

— Полежи со мной, — прошептала еле слышно, — недолго.

Ривотт поставил кружку на прикроватную тумбу. Скинул туфли и куртку и улегся рядом с женой. Помог Гортензии устроиться на плече, ровно так, как она любила отдыхать после катания на ящере, и обнял.

— Завтра с утра у меня бега, — напомнил, поглаживая ее по голове. Отчего-то хотелось заполнить повисшую в спальне тишину. — Вечером у нас встреча с Хатиором. Но время между я хочу себе. У меня столько планов, что все и не перечесть. В некоторых, правда, сознаваться стыдно, но ты, надеюсь, меня поддержишь.

Чмокнул жену в висок и понял, что говорил зря. Гортензия уже заснула. Прикрыл глаза. Все-таки даже просто лежать рядом с ней, пусть в одежде, было удивительно хорошо. Теплая и сладкая, Теззи одним своим присутствием наполняла душу радостью и предвкушением счастья.